Манкая

Юлька поднялась, словно старушка древняя и отметила опытным мозговым импульсом несостоявшегося терапевта, что локоть болит. И, по-хорошему, его бы надо в покое подержать. Холодные компрессы делать поздновато, а вот немного разогревающей мази уже можно. Однако какой тут покой? Нужно шуршать по хозяйству. Вечером десять человек нагрянут. Тут и продукты надо купить, и убраться. Придется отложить покой для локтя и для самой Юленьки.

Утренняя суета, завтрак, проводы мужа — и по делам. Нужно отметить, что Юлька была успешным психологом. Зарабатывала весьма недурно и не только на группах. Брала и частные случаи. В общем, практиковала и практика та, давала результаты. Детки веселели, адаптировались и Юлия Викторовна Аленникова, не смотря на юный возраст, стала популярной в районе Садового кольца. Банковский счет пух и множился, не в пример счету мужа — там и маловато и редко.

Тяжелый день. Мороз. Широкие круги нарезала Юля по Москве и все это терпеливо, без нытья, но с болью в локте. К вечеру добралась до магазинов, продуктового и винного, и таща тяжеленные сумки, взбиралась по лестнице, мечтая только об одном — упасть и уснуть. Но гости и Кира, ждали, а стало быть, об отдыхе придется забыть.

Уже на втором пролете сумки были выхвачены из ее рук. И даже говорить не стоит, кто это сделал. Он. Напасть ярославская.

— Привет. Опять таскаешь? — Митя хмуро посмотрел на Юлю. — Купи себе телегу, как у бабки и вози все на колесах. Честное слово, однажды ты просто упадешь и не встанешь.

— Митя… — да, депрессия и прочее, но при виде Широкова Юлька встрепенулась и нервное нечто пробежалось по венам и заставило девочку нашу покраснеть.

— Что, Митя? — Широков шел по лестнице, неся сумки, бубня рассержено. — Телега не подходит? Тогда мешки через плечо вешай как крестьянка.

Широков сгрузил сумки у двери Юли и обернулся к ней, посмотрел открыто прямо в глаза.

— Юль, я вчера позволил себе лишнего. Не сердись на меня. Не повторится. Но и ты не бегай ко мне тайком, словно преступница, не оглядывайся, как воровка. Ты ничего дурного не сделала, чтобы глаза от людей прятать и поступки свои скрывать. Слышишь? — Митя прихватил Юльку за локоть для убедительности и как назло, за тот самый, болявый.

Юлька не сдержалась, пискнула, скривилась и отдернула руку.

— Не понял сейчас. Я больно сделал? Юль! — и начал догадываться, — Ты все же ударилась вчера? Почему не сказала? Еще и сумки тягаешь. Что у тебя?

Юлька отошла на шаг, но Митя, упрямо настигал. Она еще на шаг от него, он опять на шаг к ней.

— Покажи.

— Митя, пустое. Честно. Ну, я же врач и знаю, что все в порядке.

— Ты для всех врач, кроме себя. Если не скажешь, я сам посмотрю! — пугал ее Широков, — Локоть?

— Смешно, ей Богу. Митя, я же не маленькая. Все в порядке! — а локоть, как назло, пульсировал и Юлька кривилась.

— Да, вижу, как у тебя все в порядке. Ушиб? — и спросил так душевно, что ли, искренне.

Юлька, утопая в нехоти и жалости к себе, призналась — да, мол, ушиб. Болит и ноет весь день. А Митькино лицо озлобилось, насупилось. Но, выговаривать не стал.

— Так, ясно. Сутки прошли, значит, лёд не поможет. Давай, я в аптеку за мазью, а ты повесь руку на перевязь. Покой нужен.

В этот момент открылась дверь Юлькиной квартиры и Кира, нарядный, веселый, подвыпивший сказал совсем не то, что могло бы понравиться Широкову.

— Юль, ты чего так долго? Ребята собрались. Есть хотим! — и наткнулся на взгляд ярославского повара.

Не то, чтобы Раевский совсем трус был, но реально опешил. А Митя — и Юлька поняла это — сдержался чудом, и выдал.

— У Юли ушиб. Локоть болит со вчерашнего вечера. Руке нужен покой. И ей самой тоже.

— Давай, я сам решу, что нужно моей жене, а? — Кира, пожалуй, начал догадываться о чем-то.

— Ты уже решил, я смотрю, — Митя красноречиво покосился на девушку, которая показалась из-за спины Киры.

— Добрый вечер. Что вы тут так громко обсуждаете? — девушка красивая…наверно.

Почему «наверно»? Что ж, можно и пояснить. Не сложно. Мир наш изменился. Ну, простите, истина избитая. Мир всегда меняется, трансформируется. А с появлением интернета и множества разных ресурсов, наподобие ВКонтакте, Инстраграм, Фэйсбук, обмен мутацией пошел быстрее и массированнее. Вот появилась в сети некая фотография, а на ней некая девица и показалось это пользователям стильным, новым, и давай все подражать. И стали появляться на обложках и постах одинаковые до одури красотки: наклеенные ресницы, увеличенные губы, нарисованные брови и откляченные попки. Силикона не жалели нынешние красавицы. Забавно, что это вот модное, искусственное и стало нравиться мужчинам. Реклама, так сказать.

Девушка, та, что за спиной Киры и была такой вот инстаиконой. Губки, реснички, попка. И нереальная, невероятная уверенность в своей красоте и собственной значимости. Откуда что берется? Непонятно.

— Олеся, привет, — Юлька, стараясь, не допустить разрастания ссоры, улыбнулась.