Манька-принцесса (сборник)

Все это вихрем пронеслось в голове Петровича, и очнулся он, когда застучали стулья – рабочий день закончился. Петрович, собрав бумаги в аккуратную стопочку, положил их в ящик стола и направился домой. Его квартира находилась на третьем этаже. Подымаясь по лестнице, мужчина вдруг остро ощутил отсутствие лифта в доме, даже остановился между пролетами передохнуть. На площадке его этажа появилась новая, вся в вензелях, металлическая дверь. Написанная золотом табличка гласила «Доктор Нерастаев», и ниже совсем крохотными буковками – «экстрасенс». Рядом с вензелями и золотыми буквами дверь Петровича смотрелась совсем убого. Напротив сверкал дверной глазок Карины Семеновны, круглосуточно нацеленный на его квартиру. К слову сказать, Семеновна была не Кариной, а Катькой, бывшей одноклассницей Романа. Но после просмотра некоторых сериалов Семеновна вдруг стала именовать себя Кариной. И когда позвонила в дверь к доктору Нерастаеву, так и представилась:

– Я ваша соседка – Карина Семеновна. Хочу, доктор, проконсультироваться с вами насчет моей нервной системы.

После Семеновна возмущенно жаловалась, что сосед содрал с нее денег будь здоров, а оказалось, что он и не доктор вовсе!

Семеновна так же, как и Петрович, жила одиноко. Мужа схоронила давно, сын и дочь жили своими семьями. Одну комнату сдавала студенткам – все добавка к пенсии. Лелеяла мечту насчет соседа Петровича. Долго называла его Ромой, как в школе… Казалось бы, и Бог велел им сойтись: с детства знают друг друга, квартиры на одной площадке… Но увы – надежда оставила Карину Семеновну, и, если необходимость вынуждала обратиться к соседу, она, поджав губы, называла его: «Вы, Роман Петрович…» А Роман Петрович проворно шмыгал в свою квартиру и спешил повернуть ключ в замке…

А когда-то, в юношеском возрасте, они дружили. И родители их все дни рождения отмечали вместе. Семеновна до сих пор помнила десятое октября, Ромкин день рождения. Ежегодно в этот день она опускала в его почтовый ящик открытку. Поначалу в поздравлении еще чего-то писала: чего, мол, бирюком живешь? Потом увидела бесполезность усилий и ограничилась текстом: «Роман Петрович, с днем рождения!» Жалела она Ромку до сих пор. Он ведь стал таким нелюдимом после гибели родителей, когда остался один, а родственников – никого. Иногда Семеновна про себя злилась и называла соседа тупицей, дуралеем именно за то, что «как перст, один»…

* * *

Когда после больших перемен в стране Романа оставили на работе в его родном бюро, он порадовался, что его размеренной жизни не коснулись изменения. Как и раньше, он находил удовольствие в том, чем занимался. Во время работы Роман Петровичу часто попадались чертежи, созданные когда-то им самим. В такие минуты его охватывала тихая радость, которую старался скрыть. Посеревший от времени лист ватмана он нес, как хрупкую вазу, двумя руками к столу Светки Лялиной. Клал перед ней чертеж, напоминая, что этот документ следует занести в компьютер и сохранить. Лялина, пребывавшая последнее время постоянно в плохом настроении, пренебрежительно хмыкала, недовольно глядя на внушительную стопку принесенных Петровичем бумаг. Он же в это время смущенно переминался с ноги на ногу около стола девушки, пока та не спрашивала:

– Что-нибудь еще, Роман Петрович?

– Я бы просил вас, Светлана Андреевна, отдать мне этот чертеж после занесения в компьютер. – И уж совсем засмущавшись, добавил: – Это я его когда-то чертил… Помнится, мне за него премию выдали.

– Да берите хоть все, мне-то они зачем? Все равно на уничтожение идут, – ответила девица и заинтересованно спросила: – А премия большая была или уже не помните?

– Семнадцать рублей восемьдесят копеек, – без запинки ответил Петрович.

Лялина, озадаченная обращением «Светлана Андреевна» (ее никто так не называл), стала машинально переводить премию Петровича в нынешнюю валюту, предусмотрительно придвинув к себе булочку и чашку с кофе.

Мысли же Роман Петровича устремились в прошлое. Перед глазами ожила картинка: коллеги поздравляют его с получением премии, практиканта Юрку посылают в магазин за вином… Тогда после работы Петрович успел до закрытия магазина купить себе часы марки «Заря». Они и сейчас есть. И что удивительно, исправно ходят до сих пор! Роман любил по вечерам рассматривать их в лупу, читать надписи. Вот ниже слова «Заря» мелкими буквами написано: 17 камней, а еще ниже – сделано в СССР… Бережет их Роман, надевает под настроение. На каждый день у него другие, электронные.

* * *