Манипулятор

Имелся и еще один серьезный фактор, о котором мне за пару серебрушек поведал обиженный на Василия торговец из постоянных. Оказывается, Кособокий и сам по себе был не промах, организовав сеть точек сбыта конфиската, который по закону было положено уничтожать. Причем мэр, естественно, находился в доле, и никак не реагировал на редкие доносы, а то и лично мог сдать стукача Васе. На этом моменте обычно бизнес этих борцов за правду в Приморске заканчивался. По слухам, чуть ли не каждая пятая палатка на рынке принадлежала этому негласному союзу.

Единственное место, в которое не имела доступ мохнатая рука Василия и градоначальника — стоящие у причала корабли, считающиеся неподвластными территориальным властям. Туда наш бравый стражник не совался, опасаясь международного конфликта. Впрочем, он решил и эту проблему, поставив дежурить патрули у пирса, которые пристально следили за каждым посетителем того или иного торгового корабля, а потом контролировали, чтобы он не вынес с них чего ценного.

Хм, кажется те вчерашние лохматые парни с берега действительно являлись контрабандистами.

Последний сектор рынка был целиком отдан торговцам овощами и фруктами. День близился к вечеру, и я уже было решил не ходить в этот закоулок. Но кое-что привлекло мое внимание и заставило изменить решение. А именно — новое пришествие Васи!

На моих глазах развернулся скандал, результатом которого стала полная конфискация товара крупной торговой точки. Я скрыл лицо капюшоном и немного приблизился к месту конфликта, словно случайный зевака, внимательно слушая препирательства Кособокого со смуглым пареньком с характерным акцентом жителя Кавказа.

— Корабль в порту зарегистрирован? Зарегистрирован! — вещал начальник стражи, — Значит и правила доведены! А раз доведены, то твой хозяин должен был сделать что?

— Нэ знаю, я толко продавэц, — ответил парень, словно был не при делах. Стандартная отмазка.

— Так вот слушай, раз не знаешь! — толстяк достал платок из нагрудного кармана и вытер пот с красного лица, — Хозяин твой должен быть сообщить властям: так и так, имеются на продажу орехи, что в прейскуранте не обозначены. Приходишь в мэрию, записываешься на прием, отдаешь образцы на проверку, ждешь заключения о пригодности товара в употребление. Затем мэрия обновляет список, обозначает ставку пошлины и все! Торгуйте сколько хотите.

Парнишка умолк. Дождался пока у него отберут весь товар и грустно проводил взглядом удаляющуюся повозку. Зевающие торговцы постепенно вернулись на свои места и снова занялись привычным делом. Но едва тележка стражи исчезла за поворотом, как к парню подошел невысокий жилистый парень сильно похожий на него, только постарше. Кажется родня.

— Карим, брат, зачем кастак на продажу выставил? Все равно его тут никто не купит. Не понимают наш орех местные, — он не кричал и не ругался, а вел разговор словно учитель с учеником, наставляя.

Люблю таких выдержанных людей. Бить себя пяткой в грудь и кричать смысла теперь все равно нет — что случилось, то случилось.

— Прости, Фархад, — уважительно ответил паренек, — Я готов понести наказание.

Так! Любопытно. Во-первых, они говорят на своем родном языке, так как весь их акцент куда-то улетучился, а значит понимаю их только я. А во вторых — кажется я нашел свой эксклюзив…

Парни медленно побрели в сторону пирса. Я внимательно осмотрел мусор возле их торгового места и увидел остатки нескольких разломанных ящиков из-под фруктов. Так, а вот на этой деревянной рейке что-то написано, но различимы только пара букв — не местных, но благодаря переводчику я знаю, что их сочетание звучит как — «сл». Нисколько не стесняясь окружающих торговцев, подобрал доску, внимательно осмотрел ее, а затем неторопливо двинулся вслед за братьями, запустив свою способность.

Так, мотаем с конца, но не сильно быстро. Перед мной замелькал рынок, затем доски собрались в ящик и наполнились какими-то зелеными цитрусовыми. Ящик вернулся на корабль, пережил обратное плавание, направление которого я не видел из-за того, что груз находился в трюме.

Теперь самое интересное. Я уменьшил скорость и принялся внимательно наблюдать, параллельно не теряя из виду двух парней, идущих впереди. Вот ящик стоит в стопке, а вот уже к нему подходит мужик в роскошном халате и с длинной бородой, достающей до пояса. Вроде похож на этих двоих, возможно отец, хотя до конца я не уверен. Его руки увешаны дорогими перстнями. Он пишет кисточкой «Муслим Хирафи, порт Такбах» и делает тоже самое с соседними и уходит. Вероятно, это пометка для грузчиков. Мотнул еще дальше, и пришел к выводу, что больше ничего полезного извлечь не смогу. Остальные люди, что касались этого ящика, были обычными рабочими восточной внешности.

Хм. И что мы имеем? У нас два брата-торговца продают экзотические фрукты, принадлежащие некоему Муслиму Хирафи. Кажется он все же старший родственник этих двоих горе-предпринимателей, судя по внешности.

— Локи. Как мне понять, какой язык я использую, говоря с иностранцами?