maNika

И предложил действовать в строгом соответствии с планами ЧС.

– Почему бездействует полиция? – с горечью спросила Лариса, увидев людей, выносящих продукты через разбитую витрину магазина. Простых людей, не боевиков.

– Полиция занята войной, – ответил Кастор.

– И поэтому не мешает грабежам?

– Не может помешать, – угрюмо уточнил Гельмут. – Полиция и GS патрулируют мосты и тоннели, чтобы не пропустить на остров бандитов. Сейчас – это единственное, что они могут сделать.

– А что будет с нами?

– Башня хорошо защищена, но если комендант решит, что ситуация обостряется, нас немедленно переведут в автономный подземный бункер, в котором мы сможем провести столько времени, сколько потребуется военным, чтобы навести в Нью-Йорке порядок.

– Почему не сразу?

– Потому что в Рокфеллер-центре абсолютно безопасно, миссис Феллер, – с улыбкой ответил Гельмут. – Это настоящая крепость.

///

– Повредить все мосты и тоннели? – уточнил Руфай, глядя на Крокодила через экран коммуникатора. – Сечеле, брат, ты спятил? Зачем?

– Я ведь сказал: ночью в город войдет Национальная гвардия.

– Нам тоже об этом сказали, – кивнул Мози. – Пусть входит.

– В смысле? – растерялся Крокодил.

– Мы решили все свои вопросы, – развел руками лидер FN23, с удовольствием глядя на изумленного двоюродного брата. – Мы зачистили Нью-Джерси и Статен-Айленд от итальянцев и латиносов. Мы полностью контролируем порт, а значит, можно остановиться.

– И ты не будешь добивать «guerreros»? – Крокодил не мог поверить, что кровожадный Руфай упустит возможность утопить старых недругов в крови. Не мог. А потом вспомнил, что он не в Европе, где война велась до последнего солдата, и все встало на свои места.

– Брат, невозможно откусить больше, чем можешь проглотить, – самодовольно разъяснил свои резоны Мози. – Я взял Нью-Йорк и север Восточного побережья. Я договорюсь с властями, прикажу не сопротивляться Национальной гвардии и обвиню в войне «guerreros». А учитывая, что они первыми вошли в Бруклин, мне поверят. Я хочу выжить, брат, и владеть тем, что взял.

Появившийся в кадре Узочи кивком подтвердил слова главаря FN23. И хотя на его металлическом лице не отражались эмоции, Крокодилу показалось, что Узочи улыбается. И он неожиданно понял, что если бы совещание проходило очно и он находился рядом с двоюродным братом, ему бы уже прострелили голову.

Просто потому, что Мози не хочет быть виноватым.

– Ты всегда был умным, – медленно произнес Сечеле.

– Спасибо, – кивнул Руфай. – Но ты не волнуйся, брат: твои парни заработали право занять точки и территории, которые мы очистили от «guerreros». Приезжай, обсудим.

– Хорошо, Мози, скоро приеду.

Крокодил отключил связь и потер рукой подбородок.

Что делать? Положение, которое изначально не выглядело блестящим, стало критическим. Теперь ему грозила смерть как с той, так и с другой стороны, причем двоюродный брат убьет его обязательно, а вот сотрудничество с хитроумным белым оставляло хоть какую-то надежду.

«Хорошо, что я не сказал Мози, что у меня все готово к взрыву, – подумал Крокодил, постукивая пальцами по замолчавшему коммуникатору. – Иначе он бы все сделал, чтобы меня остановить».

///

Справа догорал автобус.

Бандиты использовали его, чтобы преградить кому-то дорогу, но этот «кто-то» оказался отлично вооружен и врезал по преграде ракетой. Автобус завалился, съехал на тротуар, врезался в витрину кафе, взорвался – видимо, сдетонировали находящиеся внутри гранаты, – и угол здания охватил пожар.

Который никто не тушил.

А стоявшей за автобусом бетономешалке попросту снесли кабину, превратив в груду бесполезного железа.

– Я думала, на острове тихо, – пробормотала Эрна в «командирский» канал связи, к которому были подключены только она, Амин и лидеры клана.

– На острове тише, чем в остальных боро, но это не значит, что здешние ребята не хотят урвать свой кусок пирога, – тихо ответила Нкечи.

– Как мы? – осведомилась Карифа.

– Мы собираемся съесть главное блюдо, – твердо сказала Эрна.

– Главное блюдо пирога?

– Просто: главное блюдо, – Мегера помолчала. – Не знаю, ради чего сражаются «guerreros» и FN23, но что бы они ни захватили, они не возьмут даже десятой доли нашей добычи.

– Главное, не подавиться, – обронила Оити.

– С горчицей все пройдет идеально.

Нкечи хмыкнула.

Потому что горчицы на Манхэттене оказалось вдоволь. Здесь было намного спокойнее, чем в других боро, не говоря уж о Бруклине, но, конечно же, не так, как в мирные дни. Прохожих нет. Не «почти нет», а просто – нет. Все сидят по домам. На улицах только мародеры и грабители, но не одиночки – бандами, минимум пять человек. Оружие только стрелковое, и потому они с завистью смотрят на конвой «pixy»: бронированные внедорожники с автоматическими пулеметными башнями, вооруженные грузовики и боевые дроны. Бандиты смотрят с завистью, но благоразумно не лезут. А то и не смотрят, не отвлекаются от грабежей и насилия.

Полиция контролировала переправы и несколько кварталов, формируя зоны безопасности для беженцев и сильных мира сего. И одну из таких зон, самую, наверное, безопасную, «pixy» намеревались взломать.