Мания

Я видел, как Фактор взвешивает все за и против. Он наверняка сознавал, как сильно рискует. Я не посмел указать на необходимость не калечить меня здесь и сейчас из страха, что он заподозрит, будто у меня есть план, коего в действительности у меня не было. Соблазн предъявить живой, истекающий кровью упрек был слишком силен. Однако мое спасение пришло быстрее, чем я ожидал или, скорее, надеялся, ибо случай, хотя поначалу замаскированный более отчаянным впечатлением, не замедлил представиться.

Фактор встал и подошел ко мне. Его левая рука потянулась мне за спину, правая поднялась из-за пояса с ножом, которым его хозяин разделал ягненка. Лезвие было забрызгано клейким спинным мозгом и каплями запекшейся крови. Мгновение я думал, что все мои доводы оказались тщетными. Я даже не успел закричать. Словно ледяная рука мертвеца сжала мое сердце. Я почти чувствовал поцелуй смерти, чувствовал, как лезвие пронзает мое горло и ищет артерию. Однако я неправильно истолковал намерения Фактора, ибо он всего лишь левой рукой натянул мою рубашку, а правой разрезал ткань, чтобы я упал на пол. Ноги мои подогнулись, и я начал скользить вниз по стене, однако Фактор меня остановил: он схватил меня за подбородок, впившись большим и указательным пальцами в горло, так раздвоенная подпорка поддерживает обвисшую под тяжестью плодов ветку фруктового дерева.

— Поступим так, — сказал он. — Спустимся вдоль ручья к Позо де лос Мучачос. Ты понял? — Я понял. Он говорил об озерце, где мы, дети, иногда купались летом. Глухое место, и вряд ли по дороге туда мы кого-нибудь встретим. — Затем мы поднимемся в обход солнечного склона к humilladero.[31] И там сделаем дело.

Он явно нервничал, но в данных обстоятельствах придумал весьма хороший план. К югу от aldea не было проторенных троп, поскольку все прямые дороги в том направлении заканчивались на крутом откосе, а упомянутая Фактором святыня была так мала, что вряд ли могла привлечь истово верующих в день, когда на площади происходило куда более интересное событие. И все же риск был немалый, гораздо больший, чем если бы Фактор просто разделался со мной в пещере. Однако и вознаграждение в виде публичного унижения Инквизитора было соответственно больше. Любопытно, как Фактор говорил о «деле», словно мы с ним вступили в сговор, словно ослепить меня и вырезать мой язык представлялось ему неким нашим совместным розыгрышем. Вероятно, он был прав.

Если требовалось доказательство его нервозности, оно заключалось в его последующей небрежности, ибо, открывая дверь, чтобы удостовериться в отсутствии свидетелей, он позабыл снова завязать мне глаза. Никого снаружи не заметив, Фактор подтолкнул меня вперед. Со все еще связанными руками и ногами я заковылял по неровному полу пещеры. Однако в тот момент, когда я, моргая, выбрался на яркий солнечный свет, Фактор с проклятиями затолкал меня обратно. Притащив меня сюда, он так спешил, что позабыл привязать своего мула. Животное хоть и не забрело далеко (даже я, ослепленный солнцем, успел заметить его чуть ниже по течению), его все же надо было привести к пещере.

Фактор снова запер дверь, но я понял, что это мой шанс. Конечно, не лучший момент для попытки к бегству. Помощь слишком далека, а путь к устью долины преграждает Фактор. И все же, вопреки всему, я был до сих пор жив. Это давало мне надежду, пусть самую слабую, но попробовать стоило. Сначала предстояло освободиться от пут. Я огляделся в поисках какого-нибудь инструмента, однако Фактор заткнул свой нож за пояс, а стол, хотя и шероховатый, вряд ли годился для того, чтобы перепилить веревки за столь короткое отпущенное мне время. Я вспомнил кости, о которые споткнулся в свой первый визит, но они были слишком далеко, и в любом случае я боялся снова столкнуться с той жуткой свисающей с потолка головой. И тут я увидел свечу. Она еще горела, слабо, но горела.

Мои руки онемели от долгой неподвижности, но, пытаясь пристроить веревку над пламенем, я почувствовал тепло. Запах горящей пеньки смешался со сладковатым ароматом обожженной кожи, подтверждая, что я нашел свою цель. Боль сразу же стала острой, но я терпел, пока не услышал цокота копыт мула шагах в тридцати или сорока от входа в пещеру. Мое время истекало. Фактор возвращался. Он почувствует запах горелой веревки и кожи и заподозрит неладное. Я попытался разорвать веревку, но она лишь впилась в мои запястья.

Копыта мула стучали все ближе. Я слышал бормотание Фактора, тонкое и жалобное, похожее на всхлипы. Затем я заметил железную кастрюлю с головой ягненка, подковылял к ней и начал тереть подгорелую веревку об острый край.