Марина потом все думала, как он доехал, устроился, как его встретили, где он живет. Хотела позвонить, но не позвонила. Денег в свертке оказалось достаточно, и после работы Марина часто заходила в дорогой обувной магазин и мерила туфли. Но купить что-нибудь все-таки не решалась.
Собаки привыкали друг к другу. Федька в целом вел себя мирно, только когда Марина гладила его, огрызался. Хвостом он радостно никогда не вилял и во время прогулок бродил в траве как потерянный старичок. Дуська же превратился в пушистого, ласкового красавца. Он завоевал Маринино сердце и частенько этим пользовался.
А осенью Федька заболел. Не вставал, метался в жару, и сердце билось у него часто-часто. Дуська сидел один взаперти в кухне и жалобно подвывал. Расходы на доктора и лекарства съели Маринины туфли, но она нисколько об этом не жалела. Спала она в эти дни плохо, не раздеваясь. Но вот однажды под утро температура у Федьки упала, он подполз к Марининой постели и лег рядом с ней. Теперь Марина считала, что у нее два родных существа, не считая мамы и брата.
Музыкант по-прежнему играл в переходе. Она уже не боялась к нему подойти. Как-то в день зарплаты она заговорила с ним, призналась, что ей давно очень нравится его музыка. Он специально для нее исполнил «Рондо каприччиозо», а она, улыбаясь и не таясь, громко похлопала и положила в футляр деньги. Такса посмотрела на нее одобрительно.
Племянники даже стали напрашиваться к ней в гости, чтобы поиграть с собаками. И Федька, когда шел на прогулку, уже немного подвиливал хвостиком. Об одиночестве Марина теперь не задумывалась, потому что надо было работать, соображать, чем кормить собак, расчесывать их и минимум два раза в день мыть им лапы. Раньше по ночам она просыпалась от страха, что сейчас вдруг умрет, но в последнее время валилась спать без задних ног и ей было не до всяких мыслей.
С Федькиной болезни прошел ровно год, на улице стояла темная осень, а в квартире было жутко холодно, так как отопительный сезон еще не начался. Собаки по ночам залезали к Марине в постель.
— Фу! Как негигиенично! — говорила невестка. А Марина их не гнала. Ей было с ними тепло, она чувствовала себя почти счастливой. Но вот однажды в промозглый вечер, когда на улице не было видно ни зги, она пошла с собаками на прогулку, и Федька вдруг, отчаянно и радостно взвизгнув, кинулся что было сил в темноту.
Марина сердцем почувствовала, что что-то не так. К ней шагнул Сергей Иванович. В той же куртке, с таким же смятенным видом. Она его сразу узнала. Пудель, несмотря на то что был весь в грязи, сидел у него на руках. Марина почувствовала опасность. На это раз разговор был коротким. Он поблагодарил Марину, сказал, что вернулся и намеревается жить на даче. Федьку он хочет взять назад.
— Ну уж нет! — заявила Марина и вырвала у него из рук пуделя. — Федька мой! Что вы мотаетесь то туда, то сюда! Отдали, забрали… Не отдам!
Сергей Иванович помолчал, извинился, ушел. Марина держала собак на поводке. Ей показалось, что у Федькиного хозяина еще больше согнулась спина. Федька рвался и лаял. Ей с трудом удалось втащить его в дом, он кидался на дверь. Через два часа стали стучать в стену соседи, но она ничего не могла сделать. Федька страшно выл.
— Предатель! — сказала ему Марина, села на диван и заплакала. Дуська молча устроился рядом. Федька прочно залег в коридоре и не сводил глаз с двери. Он похудел, осунулся, и шерсть на нем стала висеть клочьями. «Умрет ведь собака!» — испугалась Марина, нашла давным-давно оставленную ей визитку и стала звонить за границу. На том конце провода долго ничего не могли понять. Наконец сын Сергея Ивановича с трудом вспомнил, как добраться до дачи. Марина надела на Федьку поводок и потащила на электричку. Дальше дорогу спрашивать не пришлось. Главное было от него не отстать. Люди из поселка с удивлением наблюдали, как по главной дороге бежит, размахивая ушами, кудрявый пудель, а за ним, едва удерживая поводок, мчится женщина с растрепанными волосами. У калитки Федька вырвался, и Марина остановилась. В старой телогрейке, с лопатой в руках у порога дома стоял Сергей Иванович и успокаивал Федьку, который прыгал на него и восторженно визжал.
«Ну, вот и все, чего ты добилась в жизни! Ты его выходила, он тебя предал!» Она повернулась, чтобы уйти. Ей было очень противно оттого, что она так глупо бежала у всех на глазах, потная, грязная. Но пудель и его хозяин догнали ее.
— Нет, я вас не могу отпустить! — Сергей Иванович настойчиво повел ее в дом.
Марина удивилась, что на своем участке это был как будто другой человек — хозяйственный, умелый, приветливый. Он провел ее по владениям, показал все, что там было, и Марина, которая раньше к садоводству была равнодушна, неожиданно подумала, что хорошо, наверное, было бы жить в деревянном доме, работать в саду, не торопиться опоздать на работу. А Федька лежал на своем месте у печки с таким видом, будто после дальних странствий наконец вернулся домой. Марина посмотрела на него, поняла и простила.