Маньяки

Я качаю головой, не имея ни малейшего гребаного представления, пока смотрю в окно, неспособная увидеть или ощутить то, что привлекло внимание волков.

— Я не знаю, слишком темно. Я ничего не могу разобрать, но что-то есть… я не знаю, но что-то заставляет волков быть готовыми к нападению.

Сильные руки прижимаются к моим бедрам, и я удивленно ахаю, когда твердая грудь прижимается к моей спине. Я не слышала, чтобы кто-нибудь из них вставал, но к этому моменту я уже не должна удивляться. Роман нависает надо мной, пристально глядя в окно. Тишина наполняет гостиную, и единственный шум, который я слышу, — это тяжелый стук моего пульса в ушах.

— Блядь, — бурчит Роман за мгновение до того, как я вижу это — темную тень, пересекающую ухоженный газон. Но дело не только в этом. Мои глаза привыкают к темноте, и я, наконец, могу разглядеть это: повсюду люди — тени, движущиеся по территории, окружающие нас со всех сторон.

Роман хватает меня за локоть и тянет назад.

— Держись подальше от окон, — торопливо произносит он, и прежде, чем я успеваю ответить, он уходит, уже пересекая комнату со своими братьями, роясь в куче оружия, которое они притащили из оружейной именно по этой причине.

— Сколько? — Спрашивает Леви, готовясь к гребаной битве, выдержать которую они недостаточно сильны — пока нет. Они все еще выздоравливают, особенно Маркус.

Роман качает головой. — Невозможно сказать. Слишком темно. Они окружили нас.

Страх пронзает меня, и я направляюсь к мальчикам.

— Нет, — говорю я им. — Еще слишком рано. Мы к этому не готовы.

Роман оглядывается на меня, проверяя свой пистолет.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал, императрица? Должен ли я сбегать туда и попросить их вернуться в более удобное время? Они здесь, готовы мы или нет, и у нас нет другого выбора, кроме как пойти туда и встретиться с ними лицом к лицу.

— Я знаю это, — выплевываю я в ответ, разочарование быстро овладевает мной. — Я просто… я не могу потерять вас, парни, снова.

Роман вздыхает и отходит от своих братьев, беря меня за руку.

— Ты не потеряешь нас, — говорит он мне, притягивая меня к своей груди и целуя в висок. — Мы пройдем через это так же, как прошли через все остальное. А теперь приготовься. Я не хочу, чтобы ты была не в состоянии защитить себя.

Я с трудом сглатываю и киваю, прежде чем высвободиться из его объятий и встать между Леви и Марком. Я хватаю все свои любимые игрушки: пристегиваю ножи к бедрам и проверяю, полностью ли заряжены мои пистолеты. Сколько раз девушка должна это делать? Почему мне так трудно удержать свое счастье?

Леви перепроверяет все, что я делаю, и это действует мне на нервы, но я знаю, что он делает это только потому, что непреклонен в стремлении обеспечить мою безопасность, а не потому, что не доверяет мне.

Марк неторопливо подходит к большому окну, зорко наблюдая за фасадом, его снайперская винтовка перекинута через плечо. Он смотрит вниз, на больших волков, и они наблюдают за ним, ожидая какой-то команды. Глаза Марка блестят от возбуждения, сама мысль о пролитии крови заставляет его собственную быстрее течь по венам.

— Хотите поохотиться?

Дилл издает странный звук, похожий на хмыканья, и, не оглядываясь, два волка выбегают из гостиной — любимая их игра вот-вот разыграется в эпических масштабах. Марк оборачивается и встречает мой взгляд, прежде чем посмотреть на своих братьев.

— Я поднимусь наверх, чтобы занять лучшую точку обзора, — объясняет он. — Он хочет ее. Он здесь не ради нас. Вы ведь понимаете это, верно? — добавляет он, отчего по моему телу пробегают мурашки. — Если с ней что-нибудь случится, пока меня не будет, я вырву ваши органы прямо через рот. Это понятно?

— Понял, брат, — огрызается Леви, почти оскорбленный тем, что Марк предположил, что я не буду в полной безопасности с Романом и Леви… хотя, учитывая то, что произошло в прошлый раз, могу ли я действительно винить его?

Маркус бросает на меня последний долгий взгляд и, даже не поцеловав на прощание, выбегает из комнаты, полный решимости довести дело до конца. Роман и Леви выходят следующими — рука Леви ложится мне на поясницу и ведет меня через особняк, обратно через обугленные руины, по которым мы с трудом пробирались всего несколько коротких часов назад.

Роман качает головой.

— Он не должен был найти нас так быстро.

— Он мог наблюдать за домом, — говорит Леви.

Роман усмехается.

— Или, что еще хуже, он мог добраться до Мика.

Леви чертыхается, когда мы входим в огромное, обугленное фойе, которое раньше было таким впечатляющим, но теперь представляет собой не что иное, как копоть и руины. Роман подходит к окну, смотрит на лужайку, нахмурив брови.

— Что случилось? — Спрашивает Леви.

— Я не узнаю никого из этих охранников.

Я подхожу к Роману, выглядывая наружу, чтобы получше разглядеть то, с чем нам предстоит столкнуться.

— У отца было почти две недели, чтобы пополнить свою охрану после последнего покушения на нас. Просто будь готов. Кто знает, из какой ямы он выкопал этих ублюдков, — заявляет Леви.