Маньяк и сокровище

– Нам необходимо срочно бежать, – говорил он, находясь еще дома и собирая дочку в далекий путь, – твой папа снова ввязался в непутевое дело и имел глупость встать на пути очень серьезного человека. Мы напали на одну очень древнюю русскую деревушку, всех там перебили, а потом мой жестокий босс долго пытал одного человека и, вконец его замучив, выведал у него одну очень страшную тайну, которую довелось узнать и мне. Это произошло случайно, но наш безжалостный предводитель посчитал такое обстоятельство просто недопустимым, и теперь наши жизни подвергаются очень серьезной опасности. Далее, уже в ходе их отчаянного бегства, отец рассказал своей еще совсем маленькой девочке про секрет двух половинок перерисованных схем, а также о том, что оригинал был полностью уничтожен.

Сопоставляя все эти факты, Елисеева молча слушала успокаивающие речи возлюбленного. Вдруг она встрепенулась, словно пробудившись от какого-то тяжелого сна и глядя ему прямо в глаза (он отвлекся от управления и изучал ослепительный взор своей девушки), высказала мысли, терзавшие ее все последнее время:

– Как ты думаешь, милый, раз мой отец делал этот рисунок в спешке, то вполне может существовать вероятность того, что он в чем-то ошибся и перенес координаты неверно? Тогда ксероксов не было, и ему приходилось вычерчивать каждую линию своими руками. Я согласна: он отличался особым дарованием и тягой к художествам, но что: если он что-то понял неверно и так же неправдоподобно перенес это на свою схему? Ведь могло же такое быть? Он тогда торопился, был возбужден, напуган, поэтому никто и не поручится, что он не совершил досадной ошибки. Так что, любимый, ты обо всем этом думаешь?

Майкл, периодически отводивший от зеленоглазой блондинки влюбленный взгляд на дорогу и тут же возвращавший его обратно, прекрасно понимал, что озвученные Елисеевой обстоятельства вполне могут соответствовать действительности, и в таком случае тайна древнего сокровища будет безвозвратно утрачена. Однако, не желая еще больше погружать любимую в такие невеселые мысли, мужчина решил хоть как-то ее ободрить и поднять настроение.

– Теперь за это, дорогая, никто, конечно же, не поручится, – сказал он, словно бы растворяясь своим взглядом в больших изумрудных глазах, – но лично я думаю, что нам следует идти немного другим путем. Необходимо отыскать вторую половину составленной твоим отцом схемы и по ней уже определить в каком направлении следует двигаться дальше. Ведь пусть даже не будет полного сходства, но знай мы отправную точку и расстояние, искать станет намного проще, а используя еще и возможности, что предоставляет в наше распоряжение современная техника, мы «черта лысого» – извини за мой русский – сможем поднять со дна самого глубокого моря – чего уж говорить про какие-то там раскопки…

Он хотел сказать еще очень много ласковых и ободряющих слов, совершенно упустив из внимания то, чем непрямую должен был в это момент заниматься, доверившись своим профессиональным качествам, присущих только опытному водителю. Однако такое небрежное отношение к наполненному опасностями участку земного пространства, отведенному для движения опасной техники, практически всегда находит отголосок в гневе Вселенной. Не явилась исключением и проявленная О’Доннелом невнимательность, с которой он подходил к управлению транспортным средством. Он как раз смотрел на свою возлюбленную и прилагал все силы, чтобы ее успокоить, вполне доверившись спокойному протеканию их маршрута, как девушка, на миг оторвавшая от него озадаченный взгляд, вдруг вернула его обратно, наполнив глаза неподдельным, неописуемым ужасом.

– Смотри на дорогу! – закричала Наташа испуганным голосом, в одно мгновение начавшим дребезжать от охватившего ее непередаваемого волнения, – Мы сейчас врежемся!

Резким движением головы Майкл вернул взор на дорогу и, мгновенно оценив возникшую ситуацию, совершенно отчетливо осознал, что возможностей избежать опасности у него практически не осталось. Что же явилось причиной нечеловеческого испуга молодой красавицы и ее преданного возлюбленного? В то время, пока водитель, поддавшись своей беспечности, основанной на практически незагруженной трассе, уверенно вел по ней свой иностранный автофургон, на забывая отвлекаться на то, чтобы любоваться находившейся рядом очаровательной девушкой, впереди, прямо по курсу их следования, но на встречном движении, также совершенно спокойно себя чувствовал шофер, управлявший огромнейшей фурой. Ехавший уже не первые сутки, он расслабился из-за спокойного следования и клевал носом, потеряв необходимую во время вождения бдительность.