Маневры памяти (сборник)

Кто послал лейтенанта во главе ремонтной группы в отсек, заполненный радиоактивным аэрозолем? Почему командование считало, что вслед за тепловым разрушением реактора последует ядерный взрыв? Кто из технических специалистов на лодке дал команду вести ремонтные работы на аварийном и все еще раскаленном реакторе? Знал ли сам лейтенант, а также те, кто вместе с ним отправился монтировать запасной трубопровод, о том, что гамма-излучение, огромные дозы которого они схватили, вдыхая туман в аварийном отсеке, особенно страшно для внутренних органов? Все эти вопросы относятся к технической грамотности. Именно техническая квалификация специалиста отвечает на вопросы «можно – нельзя», «опасно – безопасно», «с пунктуальным знанием дела – или имея лишь общее представление»… Лейтенант и еще пятеро моряков умирали потом страшной медленной смертью. Тем, кого нет, вопросы не задают. Но тех, кто приказал проводить ремонт в густом гамма-тумане, винить также не за что – в хрущевской военно-морской чехарде всех учили примерно одинаково…

Что же касается лейтенанта Корчилова, то он был из нашего училища и выпускался годом позже нас.

На его месте из нас мог оказаться любой.

Не прошло и недели после публикации моей статьи, как на нее уже был дан ответ. Ответил, правда, не сам Сергей Хрущев. «Новое Русское Слово», 7 апреля 1994 г.

Письмо в редакцию:

КРИТИКА НЕ ПО СУЩЕСТВУ

Уважаемый господин главный редактор!

Статья Михаила Глинки «О ракетах и кризисах» (НРСлово от 1 апреля) заставила меня впервые обратиться с письмом в редакцию.

Глава из книги С. Н. Хрущева, опубликованная в «Новом русском слове», является, по моему мнению, замечательным историческим документом, показывающим события тех лет «изнутри», с позиции сына одного из главных участников этих событий. Очень интересно было бы прочесть другие главы книги.

Критика г-ном Глинкой воспоминаний С. Н. Хрущева, на мой взгляд, несерьезна. Больше половины своей статьи г-н Глинка посвятил сетованиям на неудобства, которые он испытывал, проходя службу на подводной лодке. Какое же отношение это имеет к Карибскому кризису? Да никакого! Просто 27-летний Сергей Хрущев, по слухам (!), участвовал в проектировании ракет, размещавшихся на этой подводной лодке.

Далее следуют досужие вымыслы автора, что это сын «внушил» Хрущеву разместить ракеты на Кубе «на вечерней прогулке, в театре, на даче».

Г-н Глинка волен высказывать свое мнение о роли Никиты Хрущева в истории (что он и сделал), но это мнение может не совпадать с мнением миллионов людей, освобожденных из лагерей благодаря Хрущеву.

Абсолютно никакой полемики по существу книги в статье нет, никакие фактические данные не опровергаются и не дополняются.

Г-н Глинка огульно судит о личности С. Н. Хрущева, не приводя никаких фактов и явно не будучи знакомым с ним.

С уважением

Игорь Хотимский

На такой ответ, понятно, пришлось давать ответ и свой. Хотя, повторяю, никакого специального интереса что к отцу, то и к сыну, никогда не испытывал.