Читаем Мандустра полностью

— Ой, да что вы, спасибо… Спасибо… — залепетал Алексей, первый раз за все время своей деятельности ощутив подобие стыда.

— Берите, ой, вам же есть чего-то надо… Вы, наверное, голодные, вот, возьмите, тут у меня сухари, — женщина залезла в сумку, вытаскивая бумажный пакет, — а еще вот вам бутылка ликера, выпьете, я сыну купила, но ничего, вам-то сейчас нужнее…

Алексей был готов провалиться сквозь землю, но взял и сухари, и бутылку.

— Спасибо… Спасибо… Спасибо… — заладил он, от полноты чувств чуть было не забыв изображать эстонский акцент и не зная, как бы поскорее отвязаться от щедрой учительницы, делившейся с ним буквально последним, что у нее было.

— Ну… Мы пойдем… — откровенно сказал он, передавая Саше пять бумажек по десять тысяч. — Спасибо! Спасибо! Расскажем… всему Таллину о вас…

— Да что вы! — застенчиво улыбнулась добрая женщина. — Я бы вас к себе в гости позвала, но у меня одна комната…

— Нет, что вы, что вы! — замахал руками сраженный таким благородством Магомет.

Он поклонился учительнице, и они с Сашей резко от нее отошли.

— Класс! — восхищенно сказал Донбасс. — Вот это да! Ну ты даешь!

— Перестань… — укоризненно посмотрел на него Алексей. — Подонки мы с тобой!

— Ты что, это только что понял? — придав своему тону как можно больше удивления, спросил Саша. — Это же с самого начала было ясно.

— Ну уж нет, — не согласился Магомет. — Одно дело, когда ты разводишь новых русских или иностранцев, для которых это вообще не деньги, а тут… Она даже бутылку для сына нам отдала! Святая! А мы…

— Да это все равно, — жестко проговорил Донбасс. — Раз ты на это идешь, раз ты используешь человеческую доброту в своих целях, ты изначально — подонок и гад, хотя я себя таковым не считаю. Но это без разницы — учительница или бизнесмен на «Вольво», все равно ты их гнусно обманываешь… Ты уже — сволочь. Но мне это по фигу.

— Стоп! — воскликнул Алексей, тут же забыв про учительницу. — Ты сказал: бизнесмен на «Вольво». Видишь?..

Саша посмотрел туда, куда незаметно указал Магомет; навстречу им медленно ехала серебристая «Вольво», внутри которой сидели двое немолодых людей в костюмах и шелковых галстуках. Они откровенно смотрели на Алексея Магомета и Сашу Донбасса.

— Кто это? — изумился Донбасс. — Не нравятся они мне…

— Да какая разница!

Магомет уверенно подошел к почти остановившейся «Вольво» и сделал знак, чтобы его выслушали. Человек, сидящий рядом с тем, кто за рулем, радостно улыбаясь, вопросительно посмотрел на Алексея, открывая автомобильное окно.

— Простите, пожалуйста, вы — москвичи?

— Москвичи, — степенно ответил тот.

— А мы — из Калининграда. Кенингсберг!

На этот раз Алексей решил обойтись от поднадоевшего ему акцента.

— Ух ты!

Последовала характерная речь про машину на Рябиновой улице. Люди, кивая, внимали ему, все так же радостно и как-то загадочно улыбаясь.

Наконец, один из них запросто сказал:

— Конечно, я могу вас выручить. С кем не бывает! Только у меня деньги не с собой… С собой только тысяч сто… Отъедем два квартала — дам я вам миллион. Вы же вернете?

Алексей опешил; у него подкосились ноги от неожиданности, он даже стал задыхаться, словно случайно выбросившаяся на песчаный берег летучая рыба, перепутавшая направление полета.

— Садись — предложил человек, приоткрывая дверцу «Вольво».

— А… он? — вымолвил Алексей, указывая на Сашу, который неодобрительно глядел на него, словно предчувствуя какой-нибудь кошмарный подвох.

— Да мы быстро… Три квартала. Он тебя здесь подождет. Ну что — нужны тебе деньги или нет? А то Рябиновая — сам знаешь, там вовремя не возьмешь тачку и…

— Спасибо, спасибо, — пробормотал Алексей и сел в машину на заднее сиденье.

Донбасс сплюнул куда-то влево и отошел.

«Вольво» тронулась.

— Сейчас заедем в наш кооператив… — говорил человек за рулем, — мы сами — медики… Триппер всякий лечим, наркоманию… Тебя как зовут-то?

— Саша, — почему то сказал Алексей.

— А меня Коля. А это — Иван.

— Коля — хирург, а я — анестезиолог, — сказал Иван. — Но сейчас приходится заниматься всякой ерундой… А что делать — время такое!

— Да уж, время… — поддержал его Алексей.

Но тут Коля затормозил.

— Вылезай, приехали.

Они остановились у большого серого дома с большим количеством подъездов.

— Пошли, зайдем, дадим мы тебе твой миллион, не оставим в беде такого приятного парня!.. — усмехнулся Иван.

Алексей нехотя вылез и пошел следом за ними, все еще не понимая: это правда или тут скрывалась неизвестная ему цель, очевидно, не сулящая ничего хорошего. Может быть, он зря с ними связался?! А вдруг действительно — миллион?.. Тогда можно…

— Да ты не бойся, не бойся… — весело говорил ему Иван, слегка подталкивая сзади. — Не съедим.

Они поднимались по лестнице; стены вокруг были испещрены скабрезными надписями; было тихо и гулко от их шагов.

Коля остановился у железной двери и открыл ее длинным железным ключом.

— Заходи.

Алексей встал у порога и умоляюще посмотрел на хирурга и анестезиолога.

— Ребята, да я здесь подожду, ничего…

— Да заходи, заходи… Какой пугливый! Как восемьсот пятьдесят тысяч просить…

— Да я ж только на телефон!

Перейти на страницу:

Все книги серии Уроки русского

Клопы (сборник)
Клопы (сборник)

Александр Шарыпов (1959–1997) – уникальный автор, которому предстоит посмертно войти в большую литературу. Его произведения переведены на немецкий и английский языки, отмечены литературной премией им. Н. Лескова (1993 г.), пушкинской стипендией Гамбургского фонда Альфреда Тепфера (1995 г.), премией Международного фонда «Демократия» (1996 г.)«Яснее всего стиль Александра Шарыпова видится сквозь оптику смерти, сквозь гибельную суету и тусклые в темноте окна научно-исследовательского лазерного центра, где работал автор, через самоубийство героя, в ставшем уже классикой рассказе «Клопы», через языковой морок историй об Илье Муромце и математически выверенную горячку повести «Убийство Коха», а в целом – через воздушную бессобытийность, похожую на инвентаризацию всего того, что может на время прочтения примирить человека с хаосом».

Александр Иннокентьевич Шарыпов , Александр Шарыпов

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Овсянки (сборник)
Овсянки (сборник)

Эта книга — редкий пример того, насколько ёмкой, сверхплотной и поэтичной может быть сегодня русскоязычная короткая проза. Вошедшие сюда двадцать семь произведений представляют собой тот смыслообразующий кристалл искусства, который зачастую формируется именно в сфере высокой литературы.Денис Осокин (р. 1977) родился и живет в Казани. Свои произведения, независимо от объема, называет книгами. Некоторые из них — «Фигуры народа коми», «Новые ботинки», «Овсянки» — были экранизированы. Особенное значение в книгах Осокина всегда имеют географическая координата с присущими только ей красками (Ветлуга, Алуксне, Вятка, Нея, Верхний Услон, Молочаи, Уржум…) и личность героя-автора, которые постоянно меняются.

Денис Осокин , Денис Сергеевич Осокин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги