Читаем Малькольм полностью

— Так хорошо, что я не ошибся, когда вытянул тебя, — сказал мотоциклист Малькольму. — А что, если б там ждал кто-то другой? — Он рассмеялся.

Он выглядел теперь настолько радостней и спокойней, что сказал Малькольму свое имя, Гас.

— А ты кто? — поинтересовался Гас.

— Малькольм, — ответил мальчик.

— Какое необычное имя, — прокомментировал Гас.

Подали напитки, и Гас сказал, что они должны выпить за современников. Оба подняли и опустили бокалы.

Когда ты прощался…

Последние ноты пролились из горла Мельбы, и в шквале аплодисментов она сошла прямо в публику, к столу, где ее ждали Гас и Малькольм.

— Познакомься с современником, — Гас предложил Мельбе с некоторым волнением.

— Конечно, Черныш, конечно, — нетерпеливо подхватила Мельба. — Я узнала его моментально. Он примерно в моей возрастной категории.

Малькольм пригляделся к Мельбе и с приятным удивлением заметил, что в самом деле она ненамного старше его.

Пока Мельба заказывала выпивку у мальчика с кушаком, Гас прошептал Малькольму на ухо:

— У нее денег куры не клюют. Она страшно богатая.

— Перестань шептаться, Черныш, — сказала Мельба Гасу. Она взяла Малькольма за руку.

— А что, если б он не был современник, а? — Гас нервно засмеялся, обмениваясь взглядами с Мельбой.

Малькольм хотел спросить, что такое современник, но старая страсть к вопросам вдруг покинула его. Он обнаружил, что его больше не заботит, кто есть кто. Слишком многое случилось, слишком много людей приходило и уходило из его жизни. Почувствовав нежданное тепло и давление Мельбиной руки, он механически поднес ее руку к губам и поцеловал.

— У меня была такая долгая короткая жизнь, — сказал Малькольм. Он хотел, чтобы эта реплика была немой, слышной ему одному, но по случайности слова прозвучали громко и сильно, и Мельба, крайне довольная тем, что он сказал, немедленно подняла за него тост.

— Я пошла бы за тебя, — сказала она Малькольму.

Малькольм опять сжал ей руку.

— Тебе нельзя опять замуж, Мельба, — предупредил ее Гас. — Подумай о…

— Хватит, Черныш, — прервала его Мельба. А когда Гас попытался что-то сказать, она добавила, — Я СКАЗАЛА!

Гас уставился на свой бокал, и Мельба повторила мягче:

— Черныш был моим первым мужем. Мой Номер первый, — так мы иногда называем его.

— Мне за это не стыдно, — ответил Гас.

— Я так рада, что он тебя нашел, — Мельба опять повернулась к Малькольму и тепло поцеловала его в губы. — Как ты думаешь, ты найдешь со мной свое счастье?

Малькольм вдруг почувствовал уверенность:

— Да, Мельба, да.

— Ну разве это не прекрасно? — Мельба обернулась к Гасу. — Ты опять дуешься? — попеняла она Гасу.

Не дождавшись отклика, она поставила вопрос.

— Ты на мне женишься, Малькольм?

— Все это так быстро, — возразил Гас. — Подожди до вторника.

— Какой к черту вторник? — она опять накинулась на Гаса. — Я забыла про дни недели со времен Фредди и с тех пор, как ты проделал со мной свои грязные судебные махинации… При чем тут вторник? — пожаловалась Мельба с гневными слезами на глазах.

Мельба опять пожала Малькольму руку.

— Ты — первая настоящая находка Гаса, — объяснила Мельба Малькольму. Губы ее еще немного дрожали. — Я тебе правда нравлюсь? — спросила она Малькольма после паузы, во время которой все они покончили с выпивкой.

— Правда, Мельба, — ответил Малькольм, и это была правда. Потеряв Жерара Жерара, мистера Кокса, Кермита и скамью, он был теперь привязан к Мельбе сильнее, чем к любому другому существу, исключая, конечно, отца.

— Правда, Мельба! — внезапно выкрикнул Малькольм и поцеловал девушку в горло.

— У меня еще никогда не было такого быстрого восхищения, быстрого счастья, — начала говорить Мельба, но, перехватив взгляд Гаса, вновь принялась жаловаться. — Ты завидуешь моему счастью, да? Отвечай, завидуешь? Ты завидуешь этому малюсенькому кусочку счастья в моей ничтожной, жестокой жизни…

— Мельба, детка, чего мне завидовать твоему счастью, — ответил Гас. — Но я не хочу, чтобы ты сейчас торопилась к супружеским отношениям. Подумай, сколько раз ты обжигалась. Подумай о судах, Мельба, детка.

— Он завидует мне, — пояснила Мельба Малькольму.

— Как ты узнал, что он современник? — Мельба подозрительно осведомилась у Гаса, мотнув головой в сторону Малькольма.

— У меня есть тенденции! — Гас был несколько возмущен.

— Я думаю, это была… чудесная случайность, и ты не заслужил ни благодарности, ни награды! — прокричала Мельба, и ее накладные ресницы задрожали от бурного дыхания.

Гас поднес к глазам кулаки и сказал, черт побери, она теперь хочет отобрать его награду.

— Ладно, ладно, — извиняющимся тоном сказала она Гасу, — будет тебе награда. Не надо занудствовать о том, чего все равно не докажешь. Ты нашел этого мальчика, и я буду тебе вечно за это благодарна. Вечно.

Она потрепала Малькольма по руке.

— Черт, мы будем так счастливы, — прошептала она. — Я обо всем позабочусь, — и она подмигнула ему всезнающе.

Малькольм издал звук, напоминающий воркование. Он никогда еще не слышал от себя таких звуков, и поэтому испуганно выпрямился.

Перейти на страницу:

Все книги серии Creme de la Creme

Темная весна
Темная весна

«Уника Цюрн пишет так, что каждое предложение имеет одинаковый вес. Это литература, построенная без драматургии кульминаций. Это зеркальная драматургия, драматургия замкнутого круга».Эльфрида ЕлинекЭтой тонкой книжке место на прикроватном столике у тех, кого волнует ночь за гранью рассудка, но кто достаточно силен, чтобы всегда возвращаться из путешествия на ее край. Впрочем, нелишне помнить, что Уника Цюрн покончила с собой в возрасте 55 лет, когда невозвращения случаются гораздо реже, чем в пору отважного легкомыслия. Но людям с такими именами общий закон не писан. Такое впечатление, что эта уроженка Берлина умудрилась не заметить войны, работая с конца 1930-х на студии «УФА», выходя замуж, бросая мужа с двумя маленькими детьми и зарабатывая журналистикой. Первое значительное событие в ее жизни — встреча с сюрреалистом Хансом Беллмером в 1953-м году, последнее — случившийся вскоре первый опыт с мескалином под руководством другого сюрреалиста, Анри Мишо. В течение приблизительно десяти лет Уника — муза и модель Беллмера, соавтор его «автоматических» стихов, небезуспешно пробующая себя в литературе. Ее 60-е — это тяжкое похмелье, которое накроет «торчащий» молодняк лишь в следующем десятилетии. В 1970 году очередной приступ бросил Унику из окна ее парижской квартиры. В своих ровных фиксациях бреда от третьего лица она тоскует по поэзии и горюет о бедности языка без особого мелодраматизма. Ей, наряду с Ван Гогом и Арто, посвятил Фассбиндер экранизацию набоковского «Отчаяния». Обреченные — они сбиваются в стаи.Павел Соболев

Уника Цюрн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги