Малькольм

— Джером, — голос Малькольма задрожал и затих.

— Не говори ничего! — приказал Джером. Взгляд его полузакрытых глаз смягчился. — Не говори.

В эту минуту бокал выпал из рук Малькольма и, не издав ни единого звука, мальчик обморочно вывалился из своего кресла и упал головой вперед на колени Джерома.

— Господи Боже мой, — вымолвил Джером, открывая глаза.

Портрет начат

Малькольм проснулся в узкой кровати, не похожей на его обычное ложе с канапе. Он обнаружил, что с одной стороны у него стена, а с другой — храпящий чернокожий мужчина.

Малькольм подумал, что ни разу после вероятной смерти отца не видел мужчину такой выдающейся внешности.

Все еще в полусне мальчик спросил: «Вы случайно не королевских кровей, сэр?» Это была риторическая фигура, скорее отголоски мадам Жерар, чем вопрос, с которым мальчик собирался обратиться к соседу по кровати. Однако чернокожий мужчина нахмурился и перестал храпеть.

— Сэр, — Малькольм толкнул мужчину и теперь спросил его прямо, — кто вы?

Не услышав ответа, Малькольм огляделся. Он не мог выбраться из кровати, не вытолкнув при этом негра, потому что ложе было слишком узким для двоих.

Оно было слишком узким даже для одной царственной персоны, которая почивала рядом с мальчиком, так что Малькольм, и так пришпиленный к стене, не мог пошевелиться без того, чтоб толкнуть незнакомца.

Тут мужчина открыл один глаз, затем другой, и, наконец, широко зевнул.

— Сэр, — Малькольм начал опять, — я впервые ночую не в своей постели, и я удивлен.

Негр кивнул, все еще позевывая, а потом принялся медленно и глубоко почесывать подмышки.

— Кто вы, сэр? — вновь спросил Малькольм.

— А я знаю, кто ты такой, — ответил мужчина. Он имел вид приятный и спокойный, хотя и угрюмый.

— У вас голос гуще, чем у Эстеля Бланка, — отметил Малькольм, но решил тут же поправиться, потому что он опять упомянул непопулярного гробовщика, а ведь между этими двумя не было никакой связи, кроме, разумеется, принадлежности к абиссинской расе.

Мужчина поискал под их общей подушкой и достал симпатичную маленькую расческу. Он начал расчесывать ей волосы, бороду, попутно извиняясь за это занятие.

— Простите, что я спрашиваю, но… вы ведь не королевских кровей, — спросил Малькольм.

— Извини, я забыл представиться, Малькольм. Меня зовут Джордж Лидс, сэр, я — пианист из квартета.

Малькольм пожал руку Джорджа Лидса и сказал, что ему очень приятно с ним познакомиться.

— Все друзья зовут меня Григ, — добавил Джордж Лидс.

— Можно мне посмотреть на ваши руки, Григ? — попросил Малькольм.

— О, я не обманываю тебя насчет профессии, — Джордж Лидс улыбнулся и протянул руки для инспекции.

— Руки пианиста, — заметил Малькольм.

— Да, парень, я не из принцев, — сказал Джордж. — Не из тех принцев, про которых ты говоришь.

— Можно у вас занять расческу, сэр? — осведомился Малькольм, и Джордж передал ему предмет с коротким поклоном.

— Так ты отключился вчера вечером? — спросил Джордж.

— Отключился? — Малькольм удивленно насупился и опустил расческу.

Джордж Лидс взглянул на него, а потом произнес медленно, по слогам, словно иностранцу:

— НАПИЛСЯ. УПАЛ В ОБ-МО-РОК. К ногам хозяина.

— Джером-взломщик! — вспомнил Малькольм и коротко фыркнул.

Джордж Лидс улыбнулся и потянулся одним гигантским движением, так что кости хрустнули в позвоночнике.

— Будто сто лет прошло, — Малькольм протянул расческу Джорджу.

— После Джерома?! — поинтересовался Джордж.

— А после отца будто прошла тысяча лет, — сказал ему Малькольм.

— Кстати, что там за история с твоим отцом? Похоже, что все в этой округе только о том и говорят, был он или не было его.

— Уже почти год, как он умер или исчез, — объяснил Малькольм. — Мистер Кокс представлял меня всем адресам, понимаете. Так я и сошелся с Джеромом.

— Сошелся с Джеромом? — Джордж болезненно развернулся в узком пространстве кровати и внимательно взглянул на мальчика.

— Понимаете, мистер Лидс, я почти каждый день получаю новый адрес. Я, можно сказать, начинаю жить. Вы не поверите, каких людей мне приходится встречать, — взялся объяснять Малькольм, но пределы их спальных удобств были такими тесными, что говорил он прямо в ухо пианисту, как иной раз кричат глухому.

— Вроде бы я тебе верю, — он положил руку мальчику на лоб. — Жара у тебя нет, — добавил он после паузы.

— Спасибо, — ответил Малькольм и немедленно положил свою руку туда, где побывала рука Джорджа Лидса.

Малькольм собирался рассказать Джорджу Лидсу про Кермита и Жераров, но тут Элоиза Брейс вошла в комнату с подносом дымящегося кофе.

— Окей, как сегодня живется моим приятелям? — спросила Элоиза. На ней не было и следа вчерашней раздражительности.

Она легонько поцеловала обоих в лоб и протянула каждому чашку кофе.

— Тесное жилище, — так Элоиза оценила кровать.

— У него это первая ночь в чужой постели, — Джордж Лидс заметил Элоизе и кивнул в сторону Малькольма.

— Мне спалось очень хорошо, — церемонно заявил Малькольм.

— Прекрасно, прекрасно, — ответила Элоиза.

— И, кажется, я знаю почему, — продолжил Малькольм.

Элоиза и Джордж уставились на него.