Малк. Когда у тебя нет цели

И это был весьма странный опыт. Раньше, когда он раз за разом мучил себя Дождем боли, он всегда ощущал какую-то пустоту. Словно у него что-то должно было быть, но чего он никак не мог обрести. И вот теперь, после инициации, пустота стремительно заполнялась, приобретая черты и свойства словно бы новой конечности. Не невидимой руки или ноги, а некоей новой части тела, обладающей много большим потенциалом. Например, способной придавать словам реальную силу. Возможно, очень слабую, едва заметную, но силу!

И уже одно это убеждало Малка в том, что он не занимается ерундой.

Наконец заговоренные гвозди появились во всех положенных местах, и пришел черед финальной части защитного обряда. Со всем возможным почтением Малк достал из сумки два свертка. В одном лежал небольшой мешочек с заряженным кристаллическим песком, в другом — покрытый замысловатой резьбой медвежий клык. Это были самые дорогие «ингредиенты» в древнем действе. Если гвозди стоили меньше десяти оболов, то клык и песок обошлись в две драхмы. И сбить цену Малк, как ни старался, так и не смог.

С достоинством поклонившись на четыре стороны света, Малк медленно опустил медвежий клык в мешок, после чего туго завязал горловину и положил все вместе в угол под доску с ликом Архонта. После чего вздохнул и с максимально возможным старанием прочел молитву Первому и Шестому Святым.

На этом обряд был завершен. Наступало время клясть себя последними словами за суеверия и жалеть о потраченном золоте…

О том, что придется как-то объяснять свои действия друзьям, Малк подумал уже много позже, когда студенты Школы Трех Святых вернулись домой. Мысленно приготовился к скандалу и насмешкам — что Толфан, что Хелавия, оба изо всех сил пытались влиться в новое общество, одновременно отдаляясь от прежней жизни, — но… но, как выяснилось, Колхаун глубоко засел и в их душах.

Каждый из них, едва переступив порог и заметив на положенном месте мешочек характерного вида, моментально склонил голову и прошептал короткий заговор-приветствие. Словно никто и не уезжал в блистательный Андалор, предпочтя остаться на малой родине. Толфан же и вовсе с непривычной для него серьезностью объявил:

— Ну вот теперь точно как дома! А то я все места себе не находил, что не так.

Хелавия поддержала его энергичным кивком.

Йоррох знает как там насчет защиты, но то, что благодаря старой традиции все трое ощутили связывающие их друг с другом узы, это точно.

ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой герой открывается с новой стороны

Каждый Одаренный по-своему ощущал последствия инициации Силой. Кто-то, как, например, Толфан, в первые дни после прохождения обряда чувствовал себя словно бы качающимся на волнах энергии. Периоды сумасшедшей активности сменялись периодами апатии и сонливости, а внезапно вспыхнувшее желание куда-то мчаться, что-то делать или болтать без умолку рано или поздно уступало дикой лени. Кто-то, как, например, Хелавия, вопреки обычной отстраненной холодности становился необычайно страстным. Причем настолько, что это было утомительным и для самой Хелавии, и для Малка…

Однако побочные эффекты длились недолго. Как только тело привыкало к избытку энергии, поведение свежеиспеченного Одаренного быстро возвращалось в норму. И начиналась пора развития способностей.

По тому же пути — несмотря на все связанные с ним аномалии — шел и Малк. Если сразу после инициации он испытывал лишь некоторый сумбур в эмоциях, то уже на следующий день все стало гораздо хуже и Малк ощутил себя раздутым точно шар. Та внутренняя пустота, которую обычные люди попросту не замечают и с которой он познакомился благодаря практике Дождя боли, вдруг разом оказалась заполнена некой плотной субстанцией. Почти неуправляемой, но уже вполне ощутимой и довольно жестко распирающей тело изнутри. Понятно, что чувство это было не более чем обманкой — реакцией организма на разрушение отделяющих его от мира тонких энергий барьеров, — но обманкой вполне убедительной. Два дня Малк даже из дома не выходил, стыдясь того, как он начал двигаться. Кажущиеся распухшими в несколько раз руки и ноги почти его не слушались, вынуждая не ходить, а переваливаться с боку на бок. В исполнении худощавого парня это выглядело особенно забавно. И унизительно.

Малк не был бы собой, если бы не нашел свою выгоду и в столь неудобной ситуации. Через распирающее его чувство он уже спустя десяток-другой минут вышел на ощущение непосредственно магической энергии. Сосредоточился на изучении связанных с этим возможностей, привлек уже наработанные благодаря Тайной Технике навыки, вспомнил те ощущения, что возникали у него во время исполнения колхаунского защитного ритуала, и… уже к исходу первого часа смог самостоятельно зажечь магический светильник.