Малинка с горечью

Никогда в жизни я не оправдывался, считая это унизительным. Но положение было критическим. Я мог потерять сына и любимую женщину безвозвратно. Она не простит, если решит, что я лгал. Поэтому жестко наступил на горло своему «Я» и попытался объяснить Старицкой ситуацию.

– Вилена Ивановна! Все не так, как вы видите. Я решил развестись с женой. И одна из причин – это то, что она не хотела ребенка. А сейчас какой-то бред несет.

Старицкая бросила на стол конверт.

– Не разочаровывай меня еще больше своим унизительным лепетом. Покинь мой дом! – отчеканила Вилена и бросила строгий взгляд на Малинку, на которой лица не было.

– Алина, все, что я говорил тебе, это правда! Бери сына и поехали со мной! Я со всем разберусь!

– Уходи! – одними губами произнесла она, раздирая мне душу в хлам.

Я развернулся на пятках и выскочил из кабинета. Этого просто не может быть! Не может!

Немного в мире есть вещей, которых я боюсь. И сейчас мой самый большой страх – потерять только – только зарождающееся счастье. Со Стеллкой я разберусь. Ведь девяносто девять и девять процентов – это срежиссированная постановка. Ведь мир театра от нас не так далек, как хотелось бы. Наверняка, тещенька решила тряхнуть стариной и сочинила эту комедию. С женой у нас давно не было секса. А уж незащищенного – вообще никогда. Но и одного представления оказалось достаточно, чтобы меня выгнали, а Малинка потеряла ко мне доверие. Как говорится, и ложечки уже нашлись, но вы к нам все равно не ходите – осадочек остался. Теперь к ней только со свидетельством о разводе можно будет подойти.

Одна надежда, что Мишка чувствует сердцем и поверит мне. Я вернулся в беседку. У меня есть несколько минут, пока Старицкая не поймет, что я еще не убрался и не начнет скандалить, угрожая вызовом полиции или приглашением охранников.

– Мишка, – усаживая сына на руки, я попытался говорить ровно, чтоб на расстроить его своим волнением. – Мне сейчас нужно уехать. Ненадолго. Возникло одно очень-очень неприятное дело, с которым я должен разобраться. Я сделаю это максимально скоро. Мама за это на меня серьезно обидится, но я ей все потом объясню. Главное, чтоб ты мне верил. Вот тебе залог. Не подарок, потому что для твоей руки они слишком большие. Я даю на сохранение. Они не просто дорогие из-за денег. Я копил на них несколько первых зарплат, чтоб не выглядеть сопляком в глазах клиентов и партнеров. Береги их. Прости, что не успел тебе всего купить, что ты хотел бы. Я обещаю – все у тебя будет. Только, пожалуйста, не забывай меня. И верь.

Я отстегнул свои «Филипп Патек» и вручил сыну.

– И помни. Бонд ждет тебя!

– Я хочу быстрей его увидеть! Я всегда сильно хотел собаку! – в глазах сына отразилась такая надежда, что мне пришлось подавить комок, подкативший к горлу. Поцеловав Мишку в макушку, я двинул к выходу, чтобы там дождаться свою благоверную.

Вот так боком и выходят ошибки молодости. А я надеялся без особых терок оформить развод. Стеллку же возле меня держал только статус! Так к чему был этот спектакль?!

Ждать долго не пришлось. Очевидно, одной чашкой чая гостеприимство Вилены и ограничилось, потому что жена вышла довольно быстро.

Подарив мне лучезарную улыбку, она защебетала, как ни в чем не бывало.

– Максик, я надеюсь, теперь у нас все будет по-прежнему? Знаешь, как я переживала. Ты мне устроил такую нервотрепку! Придумал тоже! Развод какой-то! Я даже не буду на тебя злиться, что ты завел интрижку с этой девкой. Мама сказала, что со всеми мужчинами рано или поздно это происходит. И мудрая жена должна прощать.

– Стелла! Я похож на клоуна? Я вполне серьезно тебе сказал, что нас вообще ничего не связывает, кроме штампа в паспорте. Кстати, развод и тебе пойдет на пользу. Понимаешь, на каждый горшок находится своя крышка. Я просто органически не выношу сюсюканья и всяких твоих дней первого поцелуя и прочего. А кто-то об этом мечтает. Осталось вам повстречаться. А я хочу жить так, как я решил. Давай на этом закончим. А теперь вернемся назад, и ты скажешь, что это была лишь уловка, чтобы вернуть заблудшего мужа в семью.

Кукольные реснички картинно взлетели вверх, показывая крайнюю степень удивления.

– Максик, не будь таким наивным. Я же не для того сюда ехала. Ты знаешь, как я не люблю выезжать за МКАД. Так что поехали домой, милый.

– Тебя саму не тошнит от этого цирка?! Не боишься, что я тебя сейчас возьму подмышку и затащу обратно?! И заставлю сказать правду?!

– Пытки запрещены международной конвенцией. По-другому я не соглашусь. Ты же понимаешь, что поверит она несчастной беременной женщине, которую хочет бросить муж ради мимолетной интрижки. Твое слово против моего. А Старицкая – женщина того времени, когда за измену, то есть неподобающий моральный облик, запросто увольняли с работы и исключали из партии.

Тут она права. В глазах Старицкой я отвратительный любитель волочиться за чужими юбками. И да, мое слово против ее…

Спасибо, что не стала взрывать мне мозг ложной беременностью и трепать нервы дальше. Ограничилась показательным выступлением. Достаточно того, что я лишен возможности видеть Малинку и сына