Малинка с горечью

– Адресная благотворительность, скажем так. Я в свое время увел у тебя девушку, которую ты любил, хоть ты был моим другом. Считай, совесть замучала. И Алине легче будет ребенка поднять. Работу поменяет. Кстати, вот пацану вашему игрушка. Пусть развлекается, пока все не утрясется. – Я высвободил из коробки свой подарок и поставил на стол. – Надеюсь, понравится.

– Я не собираюсь заключать с тобой никаких сделок и не собираюсь отказываться от жены. Ты как был мажором, так им и остался. Мы любим друг друга, и поэтому она подписала с вами контракт. Ты пожалел меня? Да?! – вначале речи Алик еще пытался держаться холодно и надменно, но хватило его ненадолго. Сейчас он брызгал слюной, голос, срываясь, дрожал. А молодецки выпяченная грудь красноречиво говорила, что бывший друг вот-вот испытает оргазм торжества.

– Ты себя пожалей! Твоя жена ради тебя совершит какой-нибудь поступок? А ?! А моя жена готова пойти на это!

ГЛАВА 12

Меня словно окатили ледяной водой. Неожиданно очкастый ботан, который мне всегда проигрывал, ударил под дых. С недавних пор мои семейные отношения стали больной темой. Я отчетливо понимал, что жена ради меня ни на какие жертвы не пойдет. Она даже своего ребенка ради меня не хочет родить. Не говоря уже о чужом. Я почувствовал, что в области сердца, где по идее, должна находиться душа, стало горячо. Так адреналин, выплеснувшийся, как кипящая смола, дал понять мне самому, насколько я не готов был к такому повороту.

Я никогда не проигрывал, и единственный человек, которому приходится дышать в спину – это дед. Сейчас же я получил знатную оплеуху всем моим амбициям. Молния бешенства уже готова была метнуться из глаз, и мне стоило большого труда удержать ее. Ни разу в жизни я не чувствовал себя таким уязвленным. И самое противное, не мог сейчас даже показать, что взбешен. Потому что это только пролилось бы еще одной порцией бальзама на мелкую душонку приятеля. Вдох. Выдох. И я позволяю себе «неполиткорректный» взгляд. А конкретно – презрительный.

– Бро, ты, кажется, совсем берега путаешь. Не ты ко мне пришел с бабками, а я к тебе! И мне кажется, что ты повредил не только ноги, но и голову. Повторяю для тех, у кого язык работает отдельно от мозга. Я тебе даю деньги. Не в долг. Без всяких условий. Чтоб ты поправил свое здоровье. И даю возможность Алине не ввязываться в суррогатное материнство. Если ты ее любишь, как говоришь, ты не позволишь ущемленному самолюбию взять верх над здравым смыслом. Ты должен понимать, что твоя жена будет вынуждена расплачиваться своим здоровьем ради твоего. Ты представляешь, что ей предстоит? Гормональная терапия, куча таблеток, процедур не из приятных. И ради чего? Чтоб ты сейчас изображал храброго воробьишку?

Однако Алик, как взбесившаяся лошадь, закусил удила. Мои слова и равнодушный тон еще больше его раздраконили, и он решил «назло маме отморозить уши».

– Не все в этом мире продается и покупается! Повторяю, мы любим друг друга! Мы созданы друг для друга! У нас даже имена созвучны – Алина и Алексей! И она тебе скажет то же самое. С тобой была всего лишь маленькая интрижка! Она перфекционистка. Хотела доказать, что может добиться любой цели. Утереть нос подружкам и завоевать столичного принца. Нам ничего от тебя не надо. И городушку свою забирай!

Этот прыщавый умник с силой толкнул игрушку, и если б не моя реакция, подарок их сыну уже валялся бы на полу. И не факт, что эта многоэтажная конструкция не развалилась бы.

Чудом я удержался, чтоб не обматерить этого ушлепка. «Юпитер, ты сердишься – значит, ты не прав» Значит, и я не имею права показывать, что его выступление меня выбило из колеи. Мгновенно пришло сравнение. Чтоб выковать меч, сначала раскаленный металл отбивают на наковальне, а потом окунают в воду. Я вдруг почувствовал себя этим мечом. Уже холодным и острым.

– Эта городушка стоит столько, сколько ты и до травмы не зарабатывал, – презрительно бросаю я. Засовываю паркинг в коробку и, уже выходя, добавляю: – Честно, подозревал, что ты самовлюбленный идиот. Но чтоб до такой степени…

Закрыв дверь, я испытал несказанное облегчение. Словно закрыл дверь не комнаты в общежитии, а палаты психушки. Даже злости не было. Но я отчетливо понял, что Малинку надо спасать. Жить с таким придурком – это ж свихнуться можно. Я постучал к соседям, надеясь, что хоть кто-нибудь в блоке есть.

– Велкам! – раздался бодрый голос, что не могло не обрадовать.

Молодой парень повернул голову и, увидев меня с огромной коробкой, присвистнул.

– Фигасе, Деды Морозы щас пошли! Шмотки от кутюр и подарки с лета разносить начинают! Я Димон!

Димон выглядел, как настоящий хакер. Отросшие волосы перевязаны резинкой на макушке. Сам в растянутой футболке неопределенного цвета. На столе штуки три кружки. Очевидно, с кофе, потому что в комнате витал характерный запах.

Я не стал перед ним показывать большого начальника, поэтому сказал просто:

– Привет. Я Макс. Придет пацан соседский, передай ему. Можешь так и сказать – от Деда Мороза.

– Окей! – козырнул Димон. – А большим мальчикам Дед Мороз не приносит подарков?