Маленький Бобеш

— Я думаю! После всего еще дружить с ним, с такой дрянью, верно?

— Конечно, я ему скажу, что он дрянь.

— Неужели, Боженка, по правде скажешь?

— Правда, правда, скажу, если хочешь.

— Ага, скажи! И еще знаешь что ему скажи: противный-распротивный!

— Ладно, скажу!

Бобешу стало легко и весело. Как хорошо, что Боженка перестала дружить с тем мальчишкой! А еще больше радовала подаренная лошадка на колесиках. Такая игрушка, уж конечно, недешево стоит, и не так-то легко се сделать. Пожалуй, усатый Гершл, который подарил кукленка, такой лошадки не смастерил бы. Где там! Вот удивится дедушка, да и все остальные! Только вот мать, наверное, поругает: она же не велела ничего брать у старосты. Хотя ведь это Боженка подарила.

Дома все любовались лошадкой, ахали; мать ничего не стала говорить, узнав, что это подарок от Боженки. Но зато и Бобеш был немало удивлен, когда мать показала ему кукленка, а дедушка дал тот самый стеклянный шар с бабочкой на цветке.

— Где это ты взял, дедушка, и кто, мама, тебе дал кукленка? — обратился Бобеш к ним обоим.

Мать объяснила Бобешу, что все это принес после обеда Безручка. Пришел он и говорит: «Хочу вот порадовать вашего ребятенка Бобеша. Все равно мои сорванцы поломают». И вернул кукленка. А стеклянный шар Безручка хотел купить у стеклодува, но тот ему отдал задаром.

— Безручка такой был довольный, — сказала мать: — он получил в усадьбе постоянную работу.

— Что это, мама, — постоянная работа?

— Он будет работать в усадьбе каждый день, и там же кормить его будут. Кроме того, еще и деньги получит. Главное дело, они теперь уже не будут так бедствовать. Хотя староста даром никому ничего не дает.

— Ну, а как же он с одной рукой сможет работать?

— Летом будет поле сторожить, огород и лес, а зимой по хозяйству помогать — картошку перебирать, веники делать, в амбаре лопатой хлеб перегонять.

— Ах, мама, ты даже и не знаешь, до чего я рад! Ведь красивый шар и кукленок опять мои!

— А я вот, Бобеш, совсем не радуюсь.

— Почему, мама?

— Теперь мы не в своем доме.

— Как это?

— Домик мы продали, он уже не наш.

— Значит, мы скоро уедем, да?

— Да послезавтра, наверное.

— Послезавтра, мама?

— Да.

— Это значит — вчера?

— Нет, не вчера. Еще два раза переночуем.

— Мама, я прямо не дождусь, когда мы будем в городе!

— Не очень-то рвись туда, Бобеш. Неизвестно еще, каково нам придется, что нас там ждет. При всей нашей бедности нам здесь неплохо жилось — все-таки свой домик был. Кабы не случилась беда с отцом, были бы у нас и жилье, и корова, и хлеба хватало бы, а теперь… — Мать осеклась, закрыла лицо передником и расплакалась.

— Ну, не плачь, мама, авось и в городе нам хорошо будет!

Мать утерла слезы и погладила Бобеша по голове.

Тут пришел отец, сказал, что все устроилось, остается только уложить мебель и собрать вещи. А помочь придут крестный и Безручка.

— Крестный, значит, придет? Вот хорошо! Папа, знаешь, сколько у меня теперь добра? Смотри-ка! — Бобеш показал все подарки.

— Что ж, я рад, сынок, коли ты у нас такой богатый! — засмеялся отец.

— Папа, а знаешь, дедушка больше радовался шару, чем ты. Может, он тебе не нравится?

— Да нет, нравится. Красивый шар.

Зато когда пришел крестный, тот диву давался — уж он это умел.

— Ах ты, шут подери! Бобеш, Бобеш, в жизни я не видал такого красивого шара,! Ну и хорош, прямо чудо из чудес!

Потом в доме началась настоящая кутерьма, и Бобеша услали на улицу, чтобы он не мешал.

— А знаешь, крестный, куда я пойду?

— Куда? Уж не в Америку ли?

— Вот и не угадал! На крышу.

— Только посмей у меня! — пригрозила мать.

— Ну, мама, позволь, пожалуйста! Я так высоко, как в тот раз, не полезу.

— Пусти ты его, — сказал крестный и добавил: — Если он полезет на гребень, так мы его преспокойно там оставим, а сами уедем в город.

— Твоя правда, крестный, — сказал дедушка. — Бобеш останется на крыше воробьев пугать.

— Вот увидите, я так высоко не полезу.

— А я тебе говорю — полезешь, — спорил крестный.

— А я говорю — нет, крестный!

— А я говорю — да!

— Вот и нет!

— Иди ты к свиньям собачьим, только отвяжись! — смеясь, сказал крестный.

Бобеш играл на крыше до вечера. Солнце было уже по другую сторону крыши, когда Бобеш спустился вниз и зашел в дом. Посмотрел он кругом и ахнул: мебели не осталось, всё вынесли, в комнате было голо, пусто и уныло.

— На чем же мы теперь будем спать — постелей-то нет? — спросил Бобеш.

— На полу.

Настлали на пол соломы, поверх соломы мать постелила мешковину, а на нее положили перины. Так вот и спали последнюю ночь перед отъездом отец, мать, дедушка, бабушка, Бобеш и Мися — все на полу, на ржаной соломе, и спалось им неплохо.

Глава 16 ПРОЩАНИЕ

Бобеш проснулся, протер глаза, смотрел, смотрел… «Где я?» — подумал он, за ночь успев позабыть о том, что комната опустела. Ему даже боязно стало: куда это он попал?.

Мать сготовила завтрак, поели, и вот уже скоро ехать. Отец все ходил по дому, заглядывал во все углы, проверяя, не забыли ли чего-нибудь.