Малая свиноферма. Как правильно и надежно уложить кафель...("Сделай сам" №3∙2000)

Вопрос:Васильев Б.И., Украина.

Сразу после войны у нас была большая семья — 18 человек. И моя покойная бабушка всю эту семью обстирывала. А мыло варила сама. Я заинтересовался рецептами и технологией мыловарения в домашних условиях. Хотелось бы узнать рецепт хозяйственного мыла, технологию его варки.

Ответ

О.Г.ЛЕТЧИКОВА, г. Москва

Знаменитый немецкий химик-органик Юстус Либих, ставший за свои открытия членом Петербургской Академии наук, предложил считать количество потребляемого в народе мыла мерилом культуры и благосостояния страны, в чем его охотно поддержали и экономисты, и историки. Ведь эпидемии страшных болезней — чумы и холеры — косили тысячи людей, а остановить их и сохранить численность населения могла прежде всего чистота — привычка к постоянному мытью.

Русские на протяжении веков оставались самым многочисленным народом Европы, и это во многом заслуга мыла да русской бани. И памятуя об этом, иначе воспринимаешь расхожие суждения иностранцев, да и некоторых доморощенных критиков о «варварской», «немытой» России. Но обратимся к фактам.

В Москве на Варварке, что последние 70 лет звалась улицей Разина, среди множества лавок, торгующих щепетильным (галантерейным) товаром, самая бойкая торговля в XVII в. шла в мыльном ряду. А как иначе! Каждому москвичу и заезжему гостю нужно было закупить мыла для пятнично-субботнего похода в баню, каждой хозяйке — для стирки в портомойне или белильне (старые названия прачечной комнаты — от слов «порты» и «белье»). Каждому жениху — для обязательного подарка избраннице сердца. Получит от добра-молодца молодая княгиня зеркальце, гребенку да мыльце душное в монастырьке (нессесере) — поймет, что суженый просит готовиться к венцу. Потому мыло из монастырька и называлось «венчальным». Должен был одарить жених душистым мылом и родственников невесты. Мыло — символ чистоты и здоровья — играло в русском свадебном обряде особую ритуальную роль, запечатленную во многих старинных песнях, былинах, пословицах, байках.

«Мыльня бывает в канун свадьбы, — рассказывают старые люди. — Шаль на невесту оденут, ленточки на шаль, и ведут в баню. Те девки, что сидят на девичнике, моют невесту. После мыльни она уже красоту отдает»… Понимай этот рассказ так: все румяна и белила, что дозволялись девушке, замужней женщине ни к чему, и шла она под венец «не сурьмленой, не беленой», а какая есть, без обмана.

«Ты дай же, родимая матушка, мыльца да с умываньицем», — пела-причитала невеста, прощаясь с девичьей волей.

И на другой день свадьбы на сцену вновь выступало мыло. После умывания и угощения невесту целовали поезжане (привезшие ее дружки и подружки), потому-то и мыло называлось «целовальным». А самым духовитым мылом невеста одаривала сваху — за хлопоты.

Вдова, сызнова собравшаяся замуж, могла и сама в мыльном ряду щепетильным товаром запастись.

Молода вдова купалася,
Свет Настасий Ивановна,
Тремя мылами умывалася.
Перво мылице — смаранское,
Другое мылице — казанское,
Третье мылице — сибирское…

А еще бойкие приказчики могли предложить москвичам XVII века мыло «грецкое» и «халянское индейское», «дегтярное», и «гнилое» (из передержанных кишок скота). Оно отбеливало самое запачканное белье.

Заезжий гость И.Ф.Кильбургер лучшим мылом посчитал «серое крепкое из Костромы» (не про него ли говаривали, что «мыло серо, да моет бело»?) и простое «белое нижегородское».

Каждое варилось по особому рецепту и предназначалось для разных нужд — какое для мытья, какое для стирки… А измерялось в локтях, что по нынешним меркам составляет 38–46 см, то есть длину локтевой кости человека. Цена дощечки мыла длиной 2,5 локтя, шириной в 1,5 локтя для серого мыла — 70 копеек, для белого — 50.

Из Твери везли мыло простое и мельничное (мельничную мазь или пестрель). Доставлялось оно из «поварни мыльной» Гаврила Ондреева Тушинского. И была та поварня «с котлом мыльным и со всею поряднею»…

Из города Шуя, что на Владимирщине, а ныне в Ивановской области, посадский человек Ивашка Степанов писал, что «завел… у себя варити мылишко», и было это еще в 1628 году. А ко временам царствования Екатерины II шуйский промысел достиг такой известности в стране, что императрица утвердила герб города — в верхнем поле — лев (герб Владимирский), а в нижнем — брус мыла.

Мылом, купленным в московском мыльном ряду, пользовалась и царская семья. Но были в Кремле и свои дворцовые мастерские, и известно, что в 1629 году туда было взято из Аптекарского приказа «для мыльного состава 3 золотника масла анисового» и другие припасы.