Маймонид

«И когда определил нам Бог расстаться, и ты обратился на поприще, избранное тобой, [память] тех встреч пробудила забытый было замысел, и разлука с тобою подвигнула меня написать этот трактат. Я написал его ради тебя и тех немногих, кто подобен тебе; и разделил я его на главы, которые буду посылать по мере завершения туда, где ты находишься»[60].

Слова «и тех немногих, кто подобен тебе» могут объяснить то, с чем мы сталкиваемся во всех сочинениях Рамбама, кроме медицинских. Начиная с «Комментария к Мишне» Рамбам постоянно упоминает в своих сочинениях о том, что простые люди и те, кто просвещен и сведущ в научных трудах и исследованиях, воспринимают значение Закона по-разному. Если первые понимают его буквально, то вторые находят в библейских и талмудических сказаниях и изречениях, а также в мировой и еврейской истории от Сотворения мира до Исхода, как она изложена в еврейских источниках, аллегорический и метафорический смысл. Буквальная интерпретация, полагал Маймонид, есть только украшение, предназначенное для того, чтобы привлечь людей, не способных понять сложные истины, скрытые за словами. «С помощью разума, — побуждает Рамбам тех, кто способен на это, — ты сможешь отличить то, что сказано аллегорически, иносказательно и гиперболически, от того, о чем говорится буквально»[61]. Неподготовленному человеку было бы не просто осознать, например, бестелесность Бога или нематериальный характер вознаграждений, которые ждут праведников в Грядущем мире. И для того чтобы привлечь таких людей к вере, следует облекать подобные представления и понятия в образы, доступные их воображению, или в истории, которые не противоречат повседневной жизни. Однако подлинные духовные сокровища ждут лишь тех избранных, которые способны взяться за намного более сложные темы, и именно для них написаны такие работы, как «Путеводитель». Вот почему труд Маймонида вызвал столько противоречивых оценок, причем далеко не все отзывы следует объяснять завистью тех, кто считал себя его соперниками.

«...такой я человек, что, если положение безвыходно, путь тесен и я не нахожу иного способа преподать доказанную истину, чем тот, который подойдет одному достойному и не устроит десятки тысяч невежд, я предпочту поведать это ради него одного, не обращая внимания на хулу со стороны этого множества народа; я буду настаивать на том, чтобы спасти этого единственного достойного от того, в чем он запутался, и в его растерянности укажу ему путь, пока он не достигнет совершенства и не обретет покоя».