Магниты

— Держи чай, — раздался над Лялькой голос Димки, и она, распахнув глаза, молча приняла из его рук чашку.

— Крестовский, чай на столе! — крикнул Димка отошедшему в сторонку Ромке.

— Он занят, ему Маша позвонила, — произнесла Лялька гораздо более язвительно, чем собиралась.

Димка вместо ответа протянул ей вытащенную из кармана шоколадку, и Лялька едва не рассмеялась, чтобы скрыть разочарование. Все-таки они считают ее ребенком.

Через несколько минут Ромка вернулся и сел рядом, но что-то изменилось. Он больше не пытался поддерживать беседу. Лялька вдруг поняла, что до этого он вел себя иначе: улыбался, комментировал все ее реплики. Он был с ней. Теперь же Ромка вроде бы сидел рядом, но его здесь будто не было. Даже когда Лялька предложила ему кусочек шоко­ладки, он повернулся к ней лишь спустя несколько секунд и чуть качнул головой. И смотрел при этом так, что Лялька как-то сразу поняла всех этих глупых женщин в классических романах, которые готовы были на все, чтобы извести со свету соперницу.

Дядя Лёва с Сергеем окончательно увязли в рабочих вопросах и пить чай отправились в кабинет. Стоило им уйти, как у разожженного вновь костра повисла неуютная тишина, а Ромка, который обычно старался сгладить любую неловкость, смотрел на огонь и молчал, крутя в руках чашку с чаем. Димка с Лялькой тоже молчали. В эту минуту их объединял разве что огонь, на пламя которого все трое «залипли» взглядами.

У Димки зазвонил телефон. Он несколько секунд смотрел на экран, потом поднял взгляд на Ромку и только после этого ответил на звонок.

— Да, Маш… Пока здесь, — встав с кресла, Димка направился в сторону пруда. — Не знаю, а надо?..

Ромка проводил его взглядом, пока тот не скрылся из виду.

— Ревнуешь? — подала голос Лялька.

Ромка повернулся к ней и приподнял бровь. Они сидели в полуметре друг от друга, и он смотрел на нее так, как никогда прежде. Не как на младшую сестру друга, на того, кого нужно утешать и о ком нужно заботиться, а как на равного, на того, кто способен выбить из равновесия.

— Нет, Ляль, не ревную, — серьезно ответил он.

— Доверяешь?

— Полностью.

— А ему или ей?

— Обоим.

— Это хорошо, когда можно доверять, — все еще глядя ему в лицо, произнесла Лялька и, потянувшись к столику, поставила на него пустую чашку.

— Что у тебя случилось? — спросил Ромка. — Ты всю неделю будто нервничала.

Ляльке послышалась в его голосе усталость. Как будто он был готов приступить к неприятной обязанности по ее утешению.

Вот, значит, как?

— Рома, а можно вопрос?

— Конечно, — серьезно кивнул он.

— Все было классно, ты смеялся, шутил, а потом позвонила Маша, и тебя как будто не стало тут. Как будто ты сел обратно просто… от хорошего воспитания, — Лялька указала взглядом на диванчик.

Как же больно было это говорить, как же страшно было вступать на этот путь, где любой вопрос мог обернуться ответом, который разрушит все иллюзии.

— Тебе показалось, Ляль, — наконец ответил Ромка и натянуто улыбнулся.

— Ты врешь, Ром, — едва слышно произнесла Лялька.

Голос внутри нее кричал: «Остановись! Не порти все!» Но ей так хотелось определенности, так хотелось быть наконец услышанной, нужной. Не просто потому, что им всем раздал указания психолог, а потому, что она сама нужна.

— Ляль… — начал Ромка и, отведя взгляд в сторону, нервно усмехнулся. — Я не знаю, что тебе сказать. Я просто поговорил по телефону и сел туда же, где сидел. Ничего не изменилось.

Он окинул взглядом подсвеченный фонарями сад. Димки все еще не было в поле зрения, и Лялька как-то сразу поняла, что Ромка сейчас сбежит. Потому что, очевидно, Рябинина почувствовала угрозу со стороны Ляльки и сделала все, чтобы от этой угрозы избавиться. Змея!

Ромка потянулся вперед, поставил чашку на столик и оперся ладонями о колени, явно собираясь вставать.

Наверное, в этот момент у Ляльки отключились мозги, потому что ничем иным она не могла бы объяснить то, что случилось потом. Стремительно выпутавшись из пледа, она схватила Ромку за рукав, изо всех сил впиваясь в прохладную кожу его куртки. Ромка вздрогнул и уставился на ее руку, потом поднял растерянный взгляд к ее лицу. Не дожидаясь его реакции, Лялька подалась вперед и прижалась губами к его губам.

От волнения зашумело в ушах. Она больно стукнулась носом о его нос, а пальцы, которыми она сжимала рукав его куртки, едва не свело судорогой от напряжения.

Не так Лялька представляла свой первый поцелуй, тем более с Ромкой. Но она готова была дать шанс себе и ему все исправить. Это же только начало. Мысли в голове скакали с одного на другое. Если бы кто-то сказал ей, что прошла какая-то пара секунд, Лялька бы в жизни не поверила, потому что успела обругать себя за то, что выбрала такую не­удобную позу, мысленно попросить Димку не возвращаться до утра, а Сергея с дядей Лёвой — забыть о них с Ромкой навеки. Только Ромку она ни о чем не решалась попросить даже мысленно, потому что он должен был понять все сам. Он ведь знает ее всю жизнь. Он ведь заботится о ней. Он ведь любит ее, даже если пока не отдает себе в этом отчета. Любит! Наверное…