Магл

Дойдя до дома, я не стал заходить, а скинул миски и корм на участке, отпустил собак с поводков и стал кидать палочку. Милые пёсики! И почему старушка Ро так плохо описала Злыдня? Замечательный пёс! Гарри забрался на дуб и слезать не собирался.

— Давай слезай, и в дом пошли. Я есть хочу!

— Коты так и сидят на крыше! А собаки не укусят?

Гарри слез с дуба. К нему, виляя обрубком, подошёл Боец и упал на бок, подставив пузо. Поттеру ничего не оставалось, как почесать. Мне в руку ткнулся Злыдень. Пришлось чесать голову. Фу-у-у, слюна! Бульдоги — слюнтяи. Я подобрал корм, а Гарри миски, и мы пошли в дом.

— Мам, мы все хотим есть! Я хочу, брат хочет и Злыдень с Бойцом! — крикнул я, направляясь на кухню.

— Сами разогрейте. Мы разговариваем.

Да замечательно! Пройдя на кухню, установили миски для собак, налили им воды и наполнили кормом. Гарри сделал это для Бойца, я для Злыдня. Поттер справился с задачей быстрее, и, помыв руки, полез в холодильник. Мы разогрели жаркое и отрезали себе пирога.

— Ты святая, Петунья, святая, терпишь подкидыша, кормишь. А в благодарность...

— Сиди тихо! — шепнул я Гарри. — А в благодарность он в саду работает и полы моет! — громко крикнул я. — Тетя, а можно мы утром будем собак выгуливать?

— А вы с ними подружились?

— Да, я со Злыднем, а он с Бойцом. Боец ему пузо подставляет, а Злыдень мне голову даёт.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Мардж. — Вы им понравились! Гуляйте!

Остаток дня прошёл мирно. Мы с Гарри ушли на гитаре бренчать. Тетя и Дурсли обсуждали святость Петуньи, мои таланты и собак.

В восемь вечера я и Гарри выгуляли животных и отправились спать. Завтра будет интересный день — репетиция в академии музыки!

Возле моей кровати улегся Злыдень. Боец ушел к Поттеру. Дом погрузился в сон.

Глава 11 The Show Must Go On

Время до концерта слилось в одну полосу. Утром я выгуливал собак, Поттер возился с розами, в десять утра тетушка Мардж вела нас к остановке, и мы ехали на репетицию.

Репетиция продолжалась с обеда и почти до шести вечера. Голова шла кругом, мозоли на подушечках пальцев ужасно болели. Я уже был не рад, что на это подписался, но гордость не позволяла всё бросить.

— Я боюсь её.

— Кого? Сцены?

— Нет, тётушки Мардж.

— Мелкий, неделя до концерта, а ты мне заявляешь, что боишься тётки?!

— Она всё время говорит, какой я плохой и никчемный.

— Так начни ей втирать, какие ты розы высадил, да каким навозом удобрял. Расскажи, какой хороший пёсик её Боец — кошек гоняет, которые гадили на твои розы. Нахваливай пёсика, и всё будет хорошо!

— Да надоел её Боец! Спит у меня на кровати! Хорошо, что в ногах, а не на голове!

— Тебе надоела собачка? — рассмеялся я. — Пусть лучше спит, чем кусается. Давай по постелям. Завтра опять в шесть вставать, милых бульдожек выгуливать. Не хочешь присоединиться?

— Нет. Мне его на кровати хватает и выгула до остановки, — хмуро сказал кузен.

Мы разошлись по комнатам. Злыдень улегся возле кровати. Хорошо воспитанная собачка!

Старуха Фигг видела Поттера только утром — когда он в рванье поливал розы и вечером в сумерках, когда Вернон привозил нас домой. Её коты больше не заходили к нам на территорию. Счастье!

* * *

Сегодня предстояла первая репетиция на сцене. Готовились очень тщательно — настраивали оборудование, тащили усилители. Страшно!

Сцена довольно большая. Стульев нет. Что-то типа фан-зоны. Сиденья только по бокам. Чем-то московский «Крокус-сити» напоминает.

— Так, начинаем. Попробуем просто поиграть. Надо освоиться. Сцена наша на полтора часа, — сказал Ингвар. — Работаем, детки!

Застрелите меня! Ненавижу эти песни! Мы их играем и играем! Да когда же это кончится?! Скорей бы концерт и свалить отсюда.

— Дадли, более уверенно играй. Гарольд, не ори ты так в микрофон, тебя прекрасно слышно.

— Да уверенно я играю!

— А у кого руки дрожат?

— Не у меня!

— Работаем, как на концерте. Убираем свет с зала, только сцена.

Заберите меня! Страшно-то как! Я знаю, что в зале, кроме техников, никого нет, знаю, что никто ничего не скажет, но, блин, страшно! Гарри тоже нервничает — не попадает в ноты.

Мы смогли прорепетировать лишние полчаса. Группа после нас опоздала. Их проблемы.

— Неплохо поработали. Завтра надо быть с утра. С девяти до одиннадцати сцена пустая два дня. Потом репетиция на ней только за сутки.

— Нам сразу в зал приезжать? В академию не надо? — спросил Гарри.

— Нет, сразу сюда.

Мы вышли на улицу. Дурсль, как всегда, ждал нас в машине. Мы были выжаты оба.

— Как репетиция?

— Завтра и послезавтра в девять сюда же. Поедем утром с тобой. Бульдогов выгуляем только.

— Хм, а почему так рано?

— Сцена свободна, — ответил Гарри. — Потом репетиция на сцене только за сутки до концерта. А у нас «Полароид» есть? — неожиданно спросил он.

— Нет, — ответил Дурсль. — Зачем?

— Фотографии чтобы на сцене сделать.