Магия Зеро

Минут через двадцать из кафе напротив вышла шумная толпа. Громко восклицая, они обнимались и целовались, прощались с двумя молодыми людьми. Все они были одного роста, в одинаковых белых футболках, и я готова была поклясться, что все – на одно лицо. Когда наконец раздалось последнее «Addio!»[43], Настя подвела нас к ребятам, которым досталось больше всех поцелуев и объятий. Они не сильно нами заинтересовались, только один из них (в машине мы узнали, что его зовут Марко) сделал жест рукой в сторону черного минивэна.

Марко открыл дверь, приглашая нас внутрь. Мы с Ваней забрались назад и взяли с собой обе клетки.

– What is this?[44] – спросил Марко, указывая на лампочки на мышиных головах.

– It’s…[45] э-э-э-э… It’s… э-э-э… – протянула Настя, соображая, чего бы соврать.

– Decoration[46], – помог ей Ваня, пряча клетки на заднее сидение.

Марко неопределенно хмыкнул и сразу же, к счастью, потерял интерес к песчанкам.

Мы неторопливо поехали по городским улицам. Я постоянно оглядывалась – не видно ли где наших преследователей, но до самого выезда из города мы не встретили ни одного прохожего. Минивэн шустро преодолел развязку и под несмолкающую болтовню Насти, Марко и Адриано устремился прочь из Катании и дальше от милых Сиракуз.

Глава 8, в которой рассказывается о чувствах и рогатом корабле

– Давай разберемся в истоках твоих новых эмоций по отношению к отцу, – строго говорит Вера.

– Давай разберемся, – соглашаюсь я.

Каждый день я смотрела на папу и остро завидовала его безмятежному счастью. Она ушла от нас на три года, из-за нее мы чуть не погибли, а он принял ее возвращение, как будто она сходила в магазин за молоком. Как будто можно просто уйти на три года, вернуться и вести себя как ни в чем не бывало, да еще и рассказывать всем, что ты изобрела лекарство от туберкулеза.

Возрожденные чувства метались во мне, как в пустой комнате, сталкивались друг с другом, бились в окна и двери, но не могли найти выхода. По привычке я держала окна и двери наглухо закрытыми. Во снах я видела себя в этой комнате: сижу, сложив ноги по-турецки, в руках – альбом и карандаш. На листе появляются нервные линии, но что за рисунок – не разобрать. Вихри свистят вокруг, толкают в спину, лохматят волосы.

– А как же твой рогатый корабль? – напоминает Вера, выслушав мой бурный монолог. Я хожу по кругу, каждый раз пересказываю одно и то же, от пересказов нет никакого толку.

– О, я каждый день его вижу. На горизонте. Или в небе. Всегда далеко, не достать.

– Его хочется достать?

– Да, да! – отвечаю, приподнимаясь с дивана. – Очень хочется.

– Почему?

Я не знаю, поэтому несколько секунд думаю.

– Там спокойно. Ну… безопасно.

– А здесь опасно?

– Нет, но не так хорошо, как на корабле.

– Откуда он появился, этот корабль?

– Не знаю. Ниоткуда, он просто так.

– Ничего не бывает просто так, – Вера смотрит по-доброму, хочется все-все ей рассказать. Кажется, она единственная, кто за меня волнуется.

Я вспоминаю.

– Когда-то давно мы с бабушкой ездили на ночную экскурсию. По Неве. На развод мостов.

– Так, – кивает Вера.

– Было так спокойно, ну, приятно. Ничего особенного, обычная экскурсия. Все вокруг были такие веселые, и мы с бабушкой тоже. И когда, – я запнулась, восстанавливая в голове картинку, – разводили мосты, они разошлись над теплоходом и застыли над ним, будто рога.

– Так вот он какой, рогатый корабль, – улыбается Вера. – Подумай, кто тебя ждет на борту, и в следующий раз мы продолжим этот разговор.

– Хорошо, – покорно отвечаю я, и видеозвонок отключается.

Глава 9, в которой герои приезжают в Энну

Мы прибыли в Энну часа через три – столько занял путь с многочисленными остановками. Настя вскоре пересела на переднее сидение и без конца болтала с водителем и его другом, иногда поворачивалась к нам, чтобы прокричать сквозь шум старого мотора:

– Представляете, они занимаются охраной памятников архитектуры и едут в Энну, чтобы охранять какой-то замок!

– Прям возьмут и будут охранять? – съязвил Ваня, но сестра уже отвернулась.

Я смотрела в окно на проплывающие мимо названия городков: судя по указателям, мы удалялись от основной трассы. Ваня брал меня за руку, но страх, любовь, обида и другие чувства метались во мне, я никак не могла выбрать что-то одно. Море внутри меня поднималось и шумело, и я не знала, что с этим всем нужно делать, и только слабо пожимала его руку в ответ, и он обижался, отстранялся, но уже через несколько минут забывал об обиде и протягивал мне руку – только для того, чтобы все повторилось заново.