Магия лжецов

– Как только они оказываются вне ее головы, то перестают быть воспоминаниями как таковыми. Ими нельзя снова воспользоваться. На этой стадии они превращаются в отходы. Как мерзость в прыщах, которая когда-то была белыми кровяными тельцами. – Она сморщила нос. – Наверное, она просто сливает их в канализацию. – Тут прозвенел звонок, и Табита тихонько выругалась себе под нос. – Пять минут до конца урока, нужно отпустить класс, – сказала она. – Может, сходим куда-нибудь завтра вечерком, выпьем?

Я кивнула, и сестра, широко улыбнувшись, зашагала прочь. Ее улыбка была непринужденной, из разряда тех, какими одариваешь друга, с которым скоро снова увидишься.

Я раньше никогда не видела у нее такой. Она словно давала обещание.

Развернувшись, чтобы уйти, я вдруг наткнулась прямо на длинное размытое пятно. В попытке удержаться на ногах я ухватилась за чью-то тощую руку.

– Пора бы мне уже смотреть, куда я иду, – пробормотала я, недовольная, что постоянно в кого-то врезаюсь. Я подняла голову, собираясь извиниться перед человеком, в которого вцепилась. На меня смотрели выразительные черты лица Дилана Декамбре, при этом они были нечеткими, расплывались перед глазами и временами исчезали из виду.

Часто моргая, я выпустила его руку. Как только это произошло, он тут же исчез.

– Что за фигня? – выпалила я. В нескольких шагах впереди меня послышалось удивленное ойканье. Затем снова появился Дилан: он размахивал перед собой руками, словно сметал паутину. Его лицо пылало.

– Простите, – пролепетал он, избегая моего взгляда.

– Что ты только что – что это было? Что ты сделал? – спросила я, но вовремя спохватилась. Черт. Мне ведь должно быть известно, что он сделал. – То есть что ты здесь делаешь?

За спиной у меня раздался хриплый голос миссис Уэбб:

– Мистер Декамбре демонстрирует свою способность нарушать школьные правила, накладывая на себя иллюзию невидимости на территории Осторна. И к тому же во время занятий находясь за пределами класса без пропуска. – Она глядела на него со смесью скуки и веселья. Затем помахала белой аптечкой с прикрепленным к ней розовым пропуском. – Я так полагаю, вы пришли сюда за этим, мистер Декамбре?

Его лицо запылало еще сильнее; кончики ушей чуть ли не светились, когда он кивнул.

– Спасибо, мэм. – Он забрал у нее из рук мешочек и, не встречаясь ни с кем из нас взглядом, зашагал прочь. Достигнув конца коридора, он снова стал невидимым. Миссис Уэбб при виде опустевшего холла покачала головой.

– Вы что-то хотели, мисс Гэмбл, или собираетесь наблюдать за мной через окно весь день? – Она смотрела на меня с тем же выражением, что и на Дилана. Возможно, утомленность была ее неотъемлемой чертой.

– А что в этих мешочках? – поинтересовалась я, продолжая вглядываться туда, откуда недавно исчез Дилан.

Миссис Уэбб открыла дверь в учительскую и прошла внутрь, не дождавшись меня. Однако я решила, что должна проследовать за ней. Только когда она вернулась за небольшой столик, за которым сидела до этого, я осознала, что она что-то говорит, и попыталась напрячь слух, чтобы уловить ее хриплые слова:

– …разумеется, все зависит от ученика. Но в основном это средства по контролю рождаемости. – Мы уселись за стол, и она покачала головой. Я заметила, что чаша с сине-черными воспоминаниями исчезла – на ее месте стояла дымящаяся чашка чая с молоком. Поднимавшийся от нее пар наполнял воздух ароматами меда и кардамона. – Эти дети не желают обучаться старой магии, которая позволит им справляться со своим телом, им подавай таблетки, пластыри и презервативы. – Уж не знаю, какое выражение в эту минуту мелькнуло на моем лице, но миссис Уэбб разразилась искренним смехом, отчего ее кожа стала похожа на смятую шелковую ткань. – Конечно же, лучше так, чем никак, – добавила она. – Если ты сделаешь что-то неправильно и магия не сработает, у тебя появится еще больше проблем. И все равно я скучаю по тем временам, когда девушке было необходимо хорошо разбираться в себе, чтобы научиться зажимающему яичник заклинанию.

Я понятия не имела, что на это сказать. Прозвенел звонок; коридоры стали заполняться шумными учениками, криками, скрипом кроссовок и хлопаньем дверцами шкафчиков.

– А что касается этого молодого человека. – Женщина ткнула пальцем в коридор, где было полно молодых людей, но я поняла, что речь идет о Дилане. – Этому юноше совершенно нечего стыдиться. Я так ему и говорю, но он упорно прибегает к этой проклятой иллюзии каждый раз, когда приходит ко мне. Он один из немногих, кто обращается ко мне не за презервативами.

– Наверное, вы мне не скажете, и все же… за чем именно он приходит?

Миссис Уэбб снова рассмеялась – из ее груди вырвалось нечто похожее на кудахтанье. Во время смеха веснушки на ее лице пропадали в сети морщинок, испещривших щеки.

– Вам, мисс Гэмбл, я могу сказать все, что угодно. Он приходит за спазмолитической настойкой для своей девушки.

Я покосилась в сторону коридора, словно могла в море подростков разглядеть невидимого Дилана.

– Ни фига себе. Для парня это весьма мило.