Мафиози и его одержимость (ЛП)

Я был их единственной выигрышной картой—хозяином этой игры. Ее гребаный муж был никем.

- Сэр, вам не подобает находиться так близко к жене Босса.

Я посмотрел через плечо Валери, подняв бровь на Игоря. Он нервно сглотнул, прежде чем отвести взгляд.

Мой взгляд вернулся туда, где он должен был стоять, и она, казалось, не обратила внимания на слова Игоря. Ответа от нее не последовало. Я думал, что это снова нарушит наш момент, но ее взгляд все еще был прикован к моему.

Хм...интересно.

Она моргнула, глядя на меня, а потом ее щеки покраснели. Ухмыльнувшись, я отстранился. О чем только думала немая монахиня?

Представляла ли она мои губы на своих—целовал ли я ее? А может, и больше?

Она покраснела еще сильнее, глядя на свои колени. Ее пальцы играли краем бумаги, и она нервно облизала губы.

Я видел, как она застенчиво смотрит на меня, ее длинные ресницы скрывают ее прекрасные глаза лани. Достав из кармана зажигалку, я щелкнул ею.

Ее взгляд мгновенно устремился к маленькому огоньку, полностью завороженная им. Я достал сигарету из маленькой коробочки, которую держал в кармане, и зажал ее между зубами. Она перевела взгляд с зажигалки на мои губы и смотрела, как я прикуриваю.

Она бросила на меня странный взгляд, словно изучала меня, запоминая мое лицо в своей маленькой головке.

Я положил зажигалку обратно в карман и затянулся, прежде чем выпустить дым через губы. Дым коснулся ее лица, и она моргнула, все еще глядя на меня.

Я подошел ближе и снова затянулся сигаретой. Глаза Валери были на моих губах—наблюдали, прежде чем опуститься на колени.

Ее внимание было приковано к блокноту, когда она начала писать.

- Терпеть не могу, когда ты не обращаешь на меня внимания, мышка, - пробормотал я только для ее ушей.

Ответа не последовало. Даже не вздрогнула. Она даже не взглянула на меня, чтобы подтвердить мои слова. Склонив голову набок, я уставился на эту красивую женщину.

В ней было так много такого, что мне еще предстояло узнать. Так много что нужно было исследовать. Так много что нужно было увидеть. Она была полна стольких тайн, что я даже не знал, с чего начать.

Валери продолжала писать, а потом показала мне свою бумагу.

Тебе нельзя курить. Это вредит твоему здоровью.

Прочитав эти слова, я разразилась смехом. Так вот о чем она беспокоилась? О моем здоровье?

Я покачал головой от ее глупых мыслей—о, детка, это последнее, о чем тебе нужно беспокоиться.

Я контролировал свою смерть, и я был чертовски уверен, что еще не готов к ней. Смерть могла трахнуть себя в задницу раскаленным прутом. Я позвоню ей, когда буду чертовски готов к тому, чтобы она утащила меня в ад.

Курение - это плохо.

Я не замечал, что она пишет, пока она снова не показала мне свой блокнот.

- Ты права. Курить - плохо, - пожал я плечами. - А я люблю делать плохие вещи.

Она резко втянула воздух, ее взгляд быстро упал на колени. Придвинувшись ближе к ней, я прижался к ней всем телом. Она оказалась в ловушке, и ей некуда было идти.

Наклонившись ближе, пока мои губы не оказались рядом с ее ушком, я прошептал: - Я люблю делать...очень плохие вещи.

Я ожидал, что она оттолкнет меня, как-нибудь отреагирует на мои слова, но я лишь уловил легкую дрожь. Отстранившись, я уставился на нее.

Она тяжело сглотнула, ее грудь вздымалась с каждым вдохом. Меня так и подмывало подразнить ее еще больше, что я и сделал.

Один палец скользнул по ее щеке, медленно двигаясь вниз, лаская ее фарфоровую кожу. Такая гладкая, такая мягкая. Я хотел укусить ее—сделать ее кожу красной от моих меток.

От этой мысли мой член задергался от возбуждения. Ложись, парень. Терпение. Обещаю, твое терпение будет щедро вознаграждено теплой киской.

Мой палец продолжал свой путь вниз— по ее челюсти, ее шее. Он задержался на секунду, щекоча ее кожу возле уха, прежде чем снова двинуться вниз.

Ее губы приоткрылись, дыхание стало громче и резче. Валери слегка склонила голову набок, приглашая меня продолжить. Я знал, что она сделала это неосознанно.

Когда мое прикосновение переместилось к ее груди, ее дыхание прервалось беззвучным вздохом. Я ухмыльнулся ее реакции—чертовски идеальна.

Мой большой палец скользнул по её левой груди, прежде чем обвел сосок. Мягкое прикосновение сквозь платье, но она подскочила, как будто в нее ударила молния.

Губы Валери шевельнулись, но она не произнесла ни слова—только молчала. Она была безмолвна.

Ее глаза затрепетали, дыхание учащалось с каждым движением моего большого пальца.

- Только моя женщина имеет право указывать мне, что делать или не делать, - пробормотал я, снова проводя большим пальцем по ее соску. Ее взгляд быстро скользнул по моим губам, а затем снова по глазам.

Она вздрогнула, ее руки слишком сильно сжали платье. - А ты, мышка, ты еще не моя женщина.

Пока.

Дьявол снова появился с одним словом, прежде чем исчезнуть, как будто это было ничто.