Мачо чужой мечты

— Я права, — восклицала Лира, — Вяльцев решил меня убить, я чудом спаслась. Прихлопнули Дубовика, и теперь я имею веские улики против Юрки. Знаете, как поступлю?

— Теряюсь в догадках, — пробормотал я.

— Сейчас уеду к Ксюхе, — затараторила Лира, — никто о ней не знает, в этой квартире оставаться опасно. Вдруг Вяльцев сюда заявится или подошлет кого. Надо было еще раньше слинять, да у меня сил не нашлось, упала в кровать и почти все время продрожала! Ну ничего, сейчас в себя пришла, поеду к Ксюньке, сяду на телефон, узнаю, какое отделение милиции смерть Дубовика расследует, и заявлюсь к следователю с интересным рассказом.

— Вы сумеете опознать человека, который убил Леонида?

— Лица я не видела, — нехотя призналась Лира, — вроде он в черном плаще был или в темно-синем.

— Вполне вероятно, что на Леонида напал грабитель.

— Ой, не смешите, — возмутилась Лира, — лучше скажите, в какой ментовке Вяльцев содержится. Вот мерзавец!

— Прежде чем обвинять человека, надо убедиться в его… — начал я, но Лира не стала слушать.

— Абсолютно уверена, это он напал!

— Сам Вяльцев? Решил выступить в роли киллера?

— Он уже один раз подобное проделал, зарубил моих родителей.

— Именно поэтому и не возьмется за следующее убийство, — попытался я образумить Лиру, — вспомните слова Дубовика: у Вяльцева полно фотографий и бумаг, подтверждающих, что он не менял ни фамилию, ни биографию.

— Сказочка, — фыркнула Лира, — ладно, я теперь не стану держать рот на замке и все расскажу про Юрия, мне терять нечего, а он лишится всего. Помогите мне!

— Чем? — осторожно спросил я.

— Теперь, когда дело повернулось, — заявила Лира, — и вместо меня Леонида прикокнули, очень умирать не хочется, а Вяльцев обозлится и охоту на сестричку откроет. Довезите меня до Ксюши, тут близко, пара кварталов всего.

— Ладно, — согласился я.

Без всяких приключений мы добрались до длинного серого дома, Лира вышла из машины, взяла сумку и мечтательно протянула:

— Я его уничтожу! Морально! А физически посажу! Он убил моих родителей.

— Два раза за одно преступление не судят.

— Посмотрим, — сердито ответила Лира и взялась за ручку двери, — запоминайте, квартира десять, пятый этаж, Ксения Лузгина. Если он меня достанет, идите к Ксюньке и заберите письмо, я все написала. О'кей?

Глава 20

По дороге на встречу с журналистом Владимиром Коэном я соединился с Норой и коротко отчитался перед хозяйкой.

— Поняла, — спокойно ответила Элеонора. — Надеюсь, ты записал рассказ Лиры на диктофон?

— Никогда не забываю включить аппарат, — обиделся я.

— Ну и славно, — одобрила Нора, — теперь по плану у нас Руфь Соломоновна Гиллер, построй с ней беседу, опираясь на факты, полученные от Лиры. Поинтересуйся, так уж ли провинциален был Андрей? Если парень провел много лет в Питере, то это один человек, коли прибыл из крохотного городка — другой. Опытная актриса должна заметить акцент, говорок.

— Ясно, только можно мне пообедать?

— Нет проблем, — милостиво разрешила Нора.

Получив «добро», я повеселел и к ресторану «Монс» подкатил в хорошем настроении.

— Здравствуйте, Иван Павлович, — учтиво поклонился метрдотель, завидев меня на пороге, — давненько не заглядывали.

— Добрый день, Гриша, — отозвался я, — к сожалению, я пока не заработал на ежедневное посещение «Монса».

— А вас ждут, — сменил тему Григорий, — самый дальний столик, около красного торшера.

Я кивнул, пересек зал, увидел тощего парня с сальными, то ли давно не мытыми, то ли слишком сильно намазанными гелем волосами и сказал:

— Вы, очевидно, Владимир?

Юноша отложил вилку.

— Иван? Я здесь заказал немного, очень есть хочется, надеюсь, вы не против?

— Конечно, нет, — стараясь быть приветливым, ответил я, оглядывая стол.

Тарелка с устрицами, черная икра, хрустящие тосты, крабовый салат и фужер с темно-коричневым напитком, по цвету явно дорогой, элитный коньяк. Да, «легкий перекус» с журналистом обойдется мне в кругленькую сумму.

— Ну, ты готов стать звездой? — усмехнулся Коэн, щедро намазывая икру на кусок хлеба.

— Не совсем.

— Не бзди! Слава всякому приятна.

— Боюсь, мой босс будет недоволен, в нашей фирме не поощряются контакты с прессой, — сразу взял я быка за рога.

— Твой начальник идиот!

— Вовсе нет.

— Ему пиар не нужен?

— Полагаю, он великолепно обходится без него.

— Чушь, — заявил Владимир и начал заталкивать в рот крабовый салат, — люди офигенные бабки тратят на рекламу, а тут задарма срослось! Неужто он не сечет фишку! Жесть! Эй, официант, неси горячее!

Меня уколола жадность. Он еще и второе заказал! Неужели в тощего мужика влезет такое количество еды? Куда она поместится?

— Давай сначала, — расплылся в гадкой улыбке Владимир, — про метеорит. Ты пек торт! Голубой?

— Бисквит? — поразился я. — Нет, светло-коричневый.

— О тебе идет речь, — захихикал Коэн, — ты голубой?

— В каком смысле?

— Вау! В прямом! Ты пидарас?

— Я? Нет, я мужчина традиционной ориентации, но при чем тут мои сексуальные наклонности?