Мачо чужой мечты

— Однако странно, — задумчиво протянула Элеонора, — почему мысль о физическом уничтожении жены пришла в голову Вяльцеву лишь сейчас? Они с Соней давно разорвали отношения, если уж убивать бывшую супругу из страха быть разоблаченным, то следовало проделать это сразу после развода.

Олеся снова сложила руки на груди.

— Они договорились, что Соня никогда не напомнит о себе, она и не возникала, а тут поездка, будь она неладна.

— Еще одна странность, — не успокаивалась хозяйка.

— Какая?

— Почему Вяльцев записал на себя младенца?

— Куда ему было деваться? Мальчик появился в законном браке, — закашлялась Олеся.

— Некоторые мужчины, — тихо ответила Нора, — не считают штамп в паспорте достаточным основанием для признания ребенка и отказываются от отцовства.

— А Вяльцев не протестовал, — слегка повысила тон Олеся.

— Следовательно, он не законченный мерзавец, — сделала логичный вывод Элеонора.

— Негодяй и гад.

— Но мальчика он признал.

— Он его не воспитывал, денег не давал!

— Фамилию свою дал, — упорствовала Нора.

— Неправда! — заорала Олеся. — Разве вы не поняли? Вяльцев меньше всего хотел, чтобы известие о его женитьбе вылезло наружу! И Марка никто не признавал! Мальчик горькая безотцовщина!

— Тогда неясна ситуация с выездом, — рявкнула Нора, — либо Марк сын Вяльцева, тогда нужно разрешение. Если дело обстоит так, вы обязаны согласиться: мазать Андрея одной лишь черной краской никак нельзя, есть в нем и светлые пятна. Если же Вяльцев, образно говоря, отшвырнул мальчика, то зачем разрешение?

Олеся замерла.

— Ну в общем, — весьма неохотно произнесла она, — дело глупое. Сонечка, она, надо учесть, такое воспитание, Тильда…

— Не понимаю! — рявкнула Нора.

Олеся опустила глаза.

— Еще одна Сонина идиотская затея! Вы же никому не расскажете? Нет? Когда родился Марк, Андрей очень долго не шел в загс регистрировать младенца. Все тянул, находил причины: съемки до ночи, пресс-конференция, премьера фильма…

В конце концов Соне надоело, что Марк как бы не существует, и она сама зарегистрировала его.

— Подобную процедуру разрешено проделывать без отца малыша? — изумился я. — Бред. Любая женщина тогда сможет приписать, допустим, мне кучу отпрысков и потребовать потом алименты.

Олеся кашлянула.

— У Сони в загсе работала соседка, в одном подъезде жили. Вот она и помогла.

— То есть без согласия мужа Соня записала Вяльцева отцом ребенка, — безжалостно уточнила Нора.

— Ага, — подтвердила Олеся, раскрыла свою яркую бело-красную сумку, вынула платок и стала комкать его в руке.

— Андрей был в курсе? — спросила Элеонора.

— Нет, — менее уверенно ответила Реутова, — Сонечка не успела ему рассказать, Вяльцев вообще перестал домой заглядывать.

— Ясненько, — забарабанила пальцами по столу хозяйка. — Когда Иван Павлович сообщил актеру об отцовстве, подтвержденном свидетельством о рождении, у лицедея просто крышу сорвало.

— После вашего ухода он позвонил Соне и начал орать, той пришлось признаться в содеянном. Кстати, Соня страшно переживала, — стала выгораживать покойную подругу Олеся, — она просто не хотела, чтобы Марк рос ущербным. И не собиралась ни в коем случае говорить подросшему сыну о том, что он отпрыск известного актера. Андрей Вяльцев! Эка невидаль! Отличное имя, не слишком редкая фамилия. Жил-был Андрей Вяльцев, сел в самолет и попал в авиакатастрофу. Все. Марк стал бы сиротой, но зато он рожден в законном браке и признан отцом. Для Сони этот факт являлся крайне важным. Она была старомодного воспитания, Тильда засорила голову дочери всякой ерундой. Ребенок вне брака? Позор. Замуж без любви? Низзя! А вот за первого встречного — пожалуйста, это в духе семейной традиции. Соня не подумала, что, сделав Вяльцева отцом, она попадает от актера в зависимость, мысль о всяких разрешениях на выезд ей и в голову не пришла!

— Разобрались наконец-то, — кивнула Нора.

— Я пришла к вам не разбираться, — торжественно объявила Олеся, — а сообщить! Марка я беру к себе. Мы с мужем усыновим мальчика, причем постараемся сделать это в кратчайший срок. Кирилл, мой супруг, работает в Германии, здесь мы бываем наездами, Марку с нами будет хорошо.

— Не сомневаюсь, — ответила Элеонора.

— Правильно написано в газете, Андрей убийца, — жестко продолжала Олеся, — он уничтожил Сонечку, испугавшись правды! Вот так! Преступник должен быть наказан. Надеюсь, если вас вызовут к следователю, вы расскажете про приход Сони и всю катавасию с разрешением. А Иван Павлович обязан сообщить о беседе с Вяльцевым. Думаю, вы не захотите покрывать преступника.

— О какой газете идет речь? — внезапно спросила Нора.

— Вы не в курсе? — удивилась Олеся. Она раскрыла яркую сумочку, вытащила из нее аккуратно сложенную газету и дала Норе.

Хозяйка расправила лист и начала читать текст: