Лжепророк

– СОТВОРЕННУЮ ИНАРИЕМ ГНУСНОСТЬ НАДЛЕЖИТ СТЕРЕТЬ ИЗ ПАМЯТИ МИРОЗДАНИЯ… ПОРОЖДЕННАЯ СОЮЗОМ АНГЕЛОВ С ДЕМОНАМИ СКВЕРНА, КАК ЕЙ И НАДЛЕЖИТ, БУДЕТ ЗАБЫТА… И СПРАВЕДЛИВОСТЬ ВОСТОРЖЕСТВУЕТ…

– Ч… ч… чья справедливость? – прорычал Ульдиссиан, стараясь совладать разом и с болью, и со сковавшими его незримыми узами.

Но ангел оставил его вопрос без ответа.

– СМОТРИ ЖЕ, – продолжал он. – ОЧИЩЕНИЕ НАЧАЛОСЬ.

Невольно подняв взгляд, Ульдиссиан обнаружил над головой целую, в буквальном смысле этого слова, тучу ангелов. Спускаясь вниз в безупречном порядке, шеренга за шеренгой, сонмы неземных воинов разлетались во все стороны, заполоняя собою небо над Санктуарием. Все они держали наготове пламенеющее оружие, от мечей с пиками до кос и тому подобного, однако Ульдиссиан каким-то неведомым образом понял: все это – зримые воплощения силы каждого. Разлетаясь по миру, ангелы готовились обрушиться на людские селения, не оставляя за собою ничего, кроме пламени.

Однако тут произошло кое-что, наверняка пришедшееся Тираэлю вовсе не по вкусу. Над разоренной землей вспучились, разверзлись огромные дымящиеся кратеры. Захваченные их появлением врасплох, эдиремы разлетелись в стороны. Что это, Ульдиссиан понял вмиг. Родному миру происходящее не сулило ничего доброго – особенно после того, как из-под земли навстречу ангелам выпрыгнула первая покрытая чешуею тварь.

Сказать свое слово насчет судьбы Санктуария явились орды пылающей Преисподней.

Повадками демоны оказались ничуть не похожи на ангелов, да и в облике их не наблюдалось никакого единообразия, кроме свойственной каждому свирепости. Шли они не ряд за рядом, а хлынули наружу, точно вода, и в один миг укрыли собою просторы лугов и взвились в небо.

Ангелы, направлявшиеся к более отдаленным землям, не мешкая, развернулись, чтоб дать отпор демонам вместе с собратьями. Двигались они так плавно, так слаженно, будто именно этого и ожидали. Теперь речь шла уже не о самом Санктуарии: гибель Ульдиссианова мира и всех его обитателей станет лишь частью нескончаемого противоборства двух враждующих сил. После ангелы с демонами продолжат войну в другом, новом месте, а истребленные до единого люди будут забыты.

Забыты, словно их вовсе не существовало.

* * *

В страхе, не опоздал ли с помощью, Ахилий склонился над Мендельном. Само Провидение привело его сюда как раз в момент схватки Ульдиссианова брата с Маликом! Провидение… и, как это ни иронично, Инарий.

Из-за него, из-за ангела, охотник и оказался поблизости, так как именно здесь ничего не подозревавших эдиремов ожидала первая западня, расставленная Пророком, дабы подорвать их боевой дух на корню. Именно здесь Ахилий провел под землей целую ночь, обращенный лицом к недрам мира. Правду сказать, он не сомневался, что погребен навеки – даже после того, как сверху, сквозь плотную землю, донеслись шаги Ульдиссианова воинства.

Нападение коварных трав неупокоенный лучник почувствовал тоже и, хотя рот его был до отказа заполнен землей пополам со стеблями травы, благодаря присущей ему магии сумел закричать, завопить от досады… вот только там, наверху, никто его не услышал.

Но тут произошло настоящее чудо, и сотворил его, несомненно, не кто иной, как Ульдиссиан. Вначале Ахилия обдало волной невероятного жара, миновавшей охотника, не причинив ему никакого вреда, зато спалившей в золу даже корни опутавших его трав. Затем, едва Ахилий принялся рыть себе путь на воздух, сама земля всколыхнулась, точно подброшенная кверху какой-то невероятной силой.

Пожалуй, живой бы на его месте не уцелел, но лучника всего лишь наконец-то вытолкнуло наверх. В итоге из-под земли он еще не выбрался, однако сочившийся сквозь щели свет подсказывал, что от свободы его отделяет только какой-то холмик или курган, а стало быть, положение – куда проще, чем поначалу.

Но тут к холмику кто-то подошел, и, опасаясь встречи с одним из прислужников Пророка, Ахилий предпринял то самое, что с некоторых пор мог проделывать просто прекрасно – прикинулся мертвым. Подошедший присматриваться к нему не стал: откопал всего-навсего локоть и двинулся себе дальше.

Выждав и рассудив, что опасаться более нечего, Ахилий начал выбираться из-под завала, и тут услыхал шум схватки. Едва голоса борющихся помогли разобраться, кто они таковы, сердце охотника непременно затрепетало бы… если б по-прежнему билось. Конечно, Ахилий знал, что науку Ратмы Мендельн усвоил великолепно, но и о нечеловеческом хитроумии Малика не забыл. Сомнений не оставалось: без его помощи Ульдиссианову брату не обойтись.

Как оказалось, помощь товарища потребовалась обоим. Да, овладеть мертвым телом Ахилия Малику оказалось не по силам, но и Ахилий одолеть верховного жреца не сумел. И потому очень обрадовался, когда Мендельн покончил с их демоническим врагом, но тут же встревожился, увидев, как юноша в черном сразу же после победы падает с ног. Склоняясь над Мендельном, Ахилий молился о том, чтобы победа не досталась ему ценою самопожертвования.