Lvl 3: Двойник. Part 1

Она прыгнула. Бля, хорошо если не взлетела. Вжух — и на крыше. Оттуда — вжух! — и вообще хер знает где. Женщина-мандавошка, блин.

— Медс, это чё за херня? — посмотрел на меня огромными глазами Рома. — Это в смысле… А где тогда Вивьен?

— Вот же ж ты уе**нь, — вздохнул я. — Дорогой друг и любимый начальник стоит с дырой в груди, чуть не подыхая, а тебе лишь бы о бабе своей печься!

Впрочем, ругался я больше для порядка. Мне тоже было интересно, куда эта отмороженная сука спрятала Вивьен. И спрятала ли… У меня так и не получилось выяснить, что происходит с обретшими независимость неписями, если их убить. А ну как ничего не происходит? Ну, в смысле, убили и убили?..

Рома виновато посмотрел на мою рану и буркнул:

— Больно, да?

— Щекотно, — огрызнулся я. — Пошли в дом. Обыщем.

TRACK_48

Грёбаный ты кинжал отсосина… Вот сейчас-то я от души оценил подлость этого оружия. Может, Танигава его улучшила как-то, конечно, потому что раньше я такого эффекта не замечал. Здоровье медленно и нудно продолжало убывать. Рана продолжала ныть и не затягивалась. Силы — тоже падали.

В общем, я из бодрого и готового к любым подвигам рок-музыканта превратился в мрачную и унылую тень собственного хера, шатающуюся по Роминому дому, заливающую всё кровью и мечтающую всех убить.

Мы обшарили всё сверху донизу, включая подвал. Вивьен не было. Тогда я собрался с силами и заговорил с Ромычем, сидя у него в кухне на стуле:

— Ты её е**л ночью?

— Вивьен? Типа да, а чё?

— Ну поздравляю, ты е**л не Вивьен. А заодно поздравляю с лишением девственности.

— В смысле? Я ж давно…

— По правильным понятиям, с одной бабой — это не считается. Вот когда вторую отодрал — тогда уже серьёзный человек, можно разговаривать.

— Бля, Мёрдок, по-твоему, меня сейчас вот это е**т?!

— А чё ты от меня-то хочешь, малой?

Рома, психуя, метался по кухне из стороны в сторону, пока я грустно трогал пальцем свою рану. Кровить перестала — и на том спасибо. Но в целом, ситуация, конечно, п**дец ещё тот.

— А если и вчера это была не она? — высказал Рома страшное предположение.

— Нет, вчера — точно она была.

— Откуда ты знаешь?

— Она песню сочинила. Пела. Я видел, как её прёт. Такое не симулировать. А если человека в группе так прёт, он не будет резать меня, начальника этой самой группы. Нелогично. А неписи должны хоть чутка с логикой дружить.

— Вив не дружит.

Я вспомнил, что эта Вив пару месяцев назад учудила с Коляном в Яме и содрогнулся. Так-то да, от этой шамотры можно чего угодно ожидать, хоть инопланетян, хоть второго пришествия.

— Короче, берём за аксиому, что вчера она была — она. Значит, Танигава её устранила, когда ты уснул. Ты во сколько уснул?

— Хэзэ… Часа в три, наверное.

— Угу… Ладно. Далеко бы она её не утащила. Ты подвал точно внимательно осмотрел? Картошку перебрал?

— Какую ещё, на**й, картошку?!

— Ясно. Пошли наружу.

Снаружи я внимательно осмотрел дворик, не нашёл ничего интересного. Тогда я обошёл дом. Рома прилежно топал за мной.

— Опа, — сказал я, споткнувшись о лопату. — Твоя?

— Нет, на**я мне лопата! — удивился Рома.

— Теперь твоя. Бери, юнга, сейчас приобщу тебя к сельхозработам.

Задний дворик был — одно название. Будь это мой дом, да в реале, я б сюда ходил поссать. Полтора шага от стены дома и до забора. Зато сразу видно, где участок земли неаккуратно присыпан лежалым ноздреватым снегом.

— Копай, — сказал я и вынул из инвентаря некогда стыренный у Сандры стул. — А я покурю покамест.

Пока Рома копал, я курил и угарал с того, что дым выходит у меня из дырки в груди. Угарая, я ещё и думал, ибо был гениален. И понял одно: Сандру надо прессовать всерьёз. Вот прям брать — и прессовать. И не отступать ни при каких обстоятельствах, не соглашаться ни на какие компромиссы.

— Всё равно всё из-за тебя! — пёрднул вдруг стоящий по колено в яме Ромыч.

— Чё сказал такое? — просипел я.

— За тобой эта херня охотится. И Вивьен из-за тебя пострадала.

— Слышь, Ромыч, ты уже вообще о**ел, что ли?

— А чё, чё-то не так ска…

Тут он заткнулся, потому что лопата ударила во что-то плотнее земли, и это что-то приглушенно мяукнуло.

— Ага, а вот сейчас ты своей благоверной лопатой в репу засадил из-за меня, — подколол я его. — Всё из-за меня. И яблоко Еве тоже я втюхал. Незадорого.

Но Ромыч меня уже не слушал. Понятно, кого волнует, чего там п**дит Мёрдок, когда есть баба!

Вивьен лежала под землёй совершенно невредимая, бережно связанная и полностью голая. Одежду, надо понимать, позаимствовала у неё Танигава.

— Какой кошмар! — весело сказала Вивьен, когда Рома вынул кляп у неё изо рта. — Я думала, что так и останусь там, под землёй, навсегда!

— А чё радуешься-то? — спросил я.

— Что не осталась!

Довольный исходом Ромыч поволок её в дом — одеваться. Я же добил сижку, бросил окурок в могилу Вивьен и вздохнул.

Запись сегодня, по ходу, накрывается. Я не в голосе от слова совсем. Итого, если начать завтра, то до собеседования с братом у нас останется три дня. Три дня, пять песен. Простых песен. Должны успеть.

Однако если Танигава будет продолжать строить козни, то хер его знает, сколько мы ещё времени потеряем.