Лунный нетопырь

— А я, кстати, и не думала съязвить по поводу отцовских забот у прожженного холостяка… Уж на это моего королевского воспитания хватило. Но, честно говоря, сегодняшний менторский тон Горона не каждому придется по душе. А чего ты ждала? Он вчера протянул тебе руку…

Обе руки!

Тем более. А ты его оттолкнула. Впервые в его жизни.

Ну, надо ж когда-нибудь начинать. И уж, не в отместку ли за мои капризы он затащил меня в эту нору? Терпеть не могу подземелий! Дышать нечем, по стенам кто-то ползает…

— Горон, мы скоро отсюда выберемся?

— Иди. Я уже говорил: обратной дороги нет. Так что иди, пока можешь.

— Вот это мне нравится — пока могу! А потом-то что?

— Понесу.

Если бы она стояла на ровном месте, то, наверное, подскочила бы от удивления. Понесу! А как же с его пресловутой неприкасаемостью?..

Посторонних прикосновений он боится по привычке, но боль от них испытает только его спина. Так что верь ему.

Ну, верить-то несложно, но все равно этот бесконечный спуск радужных эмоций не вызывает. В конце концов, она сюда прилетает только для того, чтобы хоть на недолгое время почувствовать себя беззаботной, свободной девчонкой. А страшилки она может найти и в других местах.

— Горон, ты не ответил — далеко ли до выхода?

Уверенные, совсем не старческие шаги впечатываются в стертый камень. Даже если бы он сейчас обернулся, она не смогла бы разглядеть выражения его лица, но и без того она знает, что оно сурово и несколько торжественно.

— Странно. Я не понимаю, почему тебя беспокоит этот путь. — Голос глуховатый и совершенно бесстрастный. — Ведь все эти ночи ты проходишь по моей земле, точно по безлунному миру пустынного подземелья: тебя не трогают судьбы здешнего народа, как будто это зреющая на горизонте пелена грозы, которая пронесется далеко от тебя; ты не улыбаешься шалостям детей, не помогаешь работникам в их трудах, не делишься со старейшинами крупицами мудрости твоего собственного племени.

— А я что, должна?..

— Отнюдь. Ты ничего не должна. Ты со мной, и поэтому ты не должна ничего и никому. Я просто говорю о твоем равнодушии ко всему, что тебя окружает. Ты не пленяешься щебетом птиц, тебя не пугает пещерное зверье…

— Постой, постой, Горон! За все это время я не слышала никаких птиц, не встретила ни одного зверя.

Осторожно! Еще одно слово, и он догадается, что вместо переходов по ночным тропам ты исчезаешь неизвестно куда!

Шаги как будто запнулись.

— Справедливо. — Голос прозвучал еще глуше. — Я просто перестал обращать на это внимание. Значит, все это время он неотлучно был рядом…

— Он? Лунный Вседержитель?

— Нетопырь. Он, да будет проклят каждый взмах его крыльев! Мелкие создания, лишенные человеческого разума, взамен наделены непостижимым чутьем, которое позволяет им угадывать присутствие ночного дьявола — чтобы спрятаться или разбежаться. Может быть, люди Новоземья когда-то тоже обладали этим даром, но утратили его давным-давно, как и многое другое. Даже маггиры.

— Так может, ты расскажешь мне, наконец, об этих загадочных маггирах и чем они отличаются от остальных жителей Новоземья? Да и вообще, что это было за переселение народов, о котором ты уже не первый раз упоминаешь? Кто и откуда переселялся?

— Кочевье… — Он вдруг запнулся и замер, полуобернувшись к ней. — Но разве твое племя не хранит память о том, откуда оно пришло? Ведь судя по тому, как свободно ты владеешь нашим языком, мы когда-то были одним народом.

Нет, Горон, об этом говорить еще рано. Всякая, пусть даже самая маленькая тайна — это уже оружие. Так что о хрустальном колокольчике, который позволяет мне беседовать с тобой на твоем языке и понимать твою речь, ты пока знать не будешь.

— Мне, во всяком случае, об этом никто не рассказывал, — ответила она просто, умудрившись при этом снова ни единым словом не солгать ему.

По-видимому, этот небрежный ответ удовлетворил его, потому что он вернулся к ее просьбе:

— Маггиры. Этих ты скоро увидишь сама, мы должны добраться до них завтра. А что касается истории всех остальных горных племен… Расскажу. Но не сейчас. Потому что дальше мы будем сохранять молчание. Впереди — пещера, в которой нам могут встретиться люди. Вяльцы. Меня они знают и пропустят, но вот тебя… Попробуем проскользнуть незамеченными. Надень-ка!

Его грубый шершавый плащ, укутывая ее плечи, бесцеремонно царапнул по щеке; влажная шелковистость светящейся ветви скользнула по другой. И где-то совсем близко — тепло его руки. На миг возникло и тут же растворилось в темноте, пробудив неотвратимое воспоминание о другом прикосновении. Губы полночного небожителя, которые властвовали над ней наперекор ее воле.

— Молчи. И дальше — ни звука. Распусти свои волосы, чтобы скрыть лицо.

Пронизывающий сквозняк, точно поземка, прошелся по ногам. Если бы не Горонов плащ, она вздрогнула бы — не от холода, а от неожиданности. Откуда? Точно кто-то неподалеку приоткрыл двери склепа. А Горон, похоже, все предвидел — у него под плащом сегодня оказался какой-то бесформенный черный балахон. Если бы не мерцающая ветвь в руке, он был бы совершенно невидим в этой мгле. Впрочем, она теперь — тоже.