Луис Альберто

Белоснежная униформа удивительно шла Марианне, и когда она в сопровождении Дхангар вошла в столовую, Тангам не удержалась от возгласа восхищения.

– Да вы просто мисс Вселенная, Марианна! – воскликнула она и, наклонившись к ней, прошептала: – За что же мы обвиняли Дориану? Она была права, когда испугалась за Поля!

Доктор Ауробиндо Кумар тоже оценивающе оглядел Марианну и, кажется, остался доволен: лёгкая, с быстрыми движениями, именно такой должна быть помощница.

Пока Марианна отсутствовала, Тангам в нескольких словах рассказала Кумару о её бедственном положении, и доктор не только назначил ей зарплату медсестры, но и распорядился выдать аванс. Действительно, Марианне необходимо было купить себе что-нибудь из одежды – на первое время хотя бы туфли и смену белья. Похоже, было, что ещё немного терпения – и жизнь Марианны наладится. Чувствуя поддержку и помощь этих уважаемых людей, Марианна была полна желания работать, оправдать доверие Тангам и доктора, отплатить им добром за добро. В таком душевном комфорте она распрощалась с Тангам, которая и сама торопилась, понимая, что доктора задерживать нельзя.

Было шесть часов вечера, и надо было начинать вечерний обход. Доктор Кумар и Марианна сидели в ординаторской, и врач инструктировал свою новую сотрудницу. Марианна внимательно слушала.

– Вот вам блокнот и авторучка, – передавая эти предметы Марианне, говорил доктор Кумар. – Вы будете записывать всё, что я вам буду говорить. Особенно прошу вас заносить на бумагу все просьбы и жалобы больных – сёстры не успевают это делать, они записывают назначения врачей, медикаменты, процедуры, диету. А у больных бывают ещё и посторонние просьбы, то есть не касающиеся лечения как такового: позвонить кому-то по телефону, навести какие-либо справки, достать книгу, да мало ли что? Наша обязанность – предоставить больному всё, что в наших силах, в пределах разумного, конечно. Ну-с, – произнёс он, вставая, – желаю удачи! Помните, что нет благородней профессии, чем профессия медика – кем бы он ни был, от нянечки до профессора. Я буду рад, если вы полюбите эту работу, хотя многие её и не выдерживают.

Разговаривая так, доктор и Марианна дошли до лечебного корпуса и ступили в его белые стены. Переступая этот порог, Марианна про себя произнесла несколько слов молитвы, прося Всевышнего быть милостивым к ней и дать силы для этой новой и пугающей работы! Внутри её гулял какой-то неприятный холодок, и Марианна ясно понимала, что это не простое волнение, это страх. Но когда доктор открыл дверь и вошёл в первую палату, Марианна заняла место за его правым плечом и почувствовала, что этот человек не даст её в обиду, не даст ей пропасть.

Сосредоточившись на том, что ей говорил доктор Кумар, Марианна не заметила, как к ним присоединились ещё две женщины – очевидно, медсёстры и высокий, полный индус – лечащий врач. Образовалась группа из пяти человек, где Ауробиндо Кумар был главным. Он и по рангу был главным врачом отделения и то, что это авторитетный и опытный специалист, было видно по всему: по тому, как он разговаривал с больными и как те отвечали ему, и с каким вниманием и даже подобострастием слушал его медперсонал, коллеги.

Марианна была с ним рядом, и это придавало ей уверенности. В её блокноте уже появились первые записи – число, день, час, номера палат, имена больных.

Больные были тяжёлые. День сегодня был прекрасный, не жаркий, и выздоравливающие, те, кто мог передвигаться, прогуливались в саду. В палатах, на специальных огромных кроватях, управляемых педалями, лежали люди, сломленные болезнью. Иссохшие тела, потемневшие лица, ввалившиеся рты, лихорадочно блестевшие глаза, в которых читалась мольба и… надежда, надежда и… мольба. Почти все палаты были рассчитаны на две кровати, и только в некоторых кровать была одна. На них лежали «тяжёлые» и нередко те, перед недугами которых медицина была бессильна.

В одной из таких одиночных палат на кровати под тёплым одеялом лежал пожилой индус с редкими седыми волосами, с глубокими морщинами на измождённом лице. Заглянув через плечо доктора Кумара в историю болезни этого старика, Марианна с несказанным удивлением узнала, что это вовсе не старик, а молодой человек двадцати семи лет! Она содрогнулась при виде того, что может сделать с человеком болезнь. Она не поняла диагноза, который был написан по-латыни, но дальше на хорошо знакомом ей английском языке было написано: «Понижение тонуса тканей. Пониженное артериальное давление вследствие инфекционно-нервно-эндокринных заболеваний. Резкие головные боли, головокружение, невозможность стоять на ногах, самостоятельно передвигаться. Состояние больного постоянно ухудшается». Не надо было быть врачом, чтобы понимать: жизнь в этом теле едва теплится.