Лучше подавать холодным.

- А мне стало казаться, что это не та награда за все труды. На случай, если ты не обратила внимание - мы в гуще войны.

- Поверь мне, я знаю как выглядит война. Я прожила на ней большую часть жизни.

- Да какая нафиг разница? Я тоже. И с того, что я видел, а я видел дофига, война не то место где люди становятся лучше. Думаю, отныне мне стоит действовать по твоему.

- Выбери себе бога и воздай ему хвалу! Милости просим в реальный мир! - Однако не сказать, что она не почувстовала укол разочарования, несмотря на все свои усмешки. Монза может и давно бросила быть приличным человеком, но почему-то ей нравилась мысль, что она могла бы видеть перед собой пример. Она натянула поводья и дала лошади вольно. Повозка с грохотом остановилась позади неё. - Нам сюда.

Строение, что они с Бенной приобрели в Виссерине было старым, построенным до того, как город обзавёлся добротной стеной. Тогда всем богачам приходилось самим заботиться об охране своего имущества. Пятиярусный каменный дом-башня, с залом и конюшней сбоку, с зауженными окнами на первом этаже и бойницами высокой крыши. Башня была большой и чёрной на фоне тёмных небес, совсем другое, чудовищное существо, по сравнению с домиками из обложенного кирпичём дерева сгрудившимися вокруг неё. Она поднесла ключ к окованой двери и вдруг нахмурилась. Дверь приоткрыта на щель, свет виднелся на шершавом камне у нижнего её края. Она указала туда, приложив палец к губам.

Трясучка замахнулся здоровенным башмаком, от его пинка дверь распахнулась, содрогаясь. Дерево грохнуло с той стороны, как будто с дверь с размаху на что-то налетела и смела с пути. Монза шмыгнула туда - левая рука на рукояти меча. Кухня оказалась пуста мебелью, зато полна людьми. Неряшливые и усталые с виду, каждый из них вытаращился на неё, остолбенело и испуганно в свете дрожащей свечи. Ближайший - коренастый мужик с рукой в перевязке - в замешательстве слетел с пустой бочки и ухватился за длинную деревяшку.

- Свали! - заорал он на неё. Другой мужик в грязной крестьянкой толстовке сделал шаг навстречу, замахиваясь топориком.

Трясучка обогнул плечо Монзы, пригибаясь под притолокой, и выпрямился во весь рост, на стену позади него упала огромная тень, обнажённый тяжёлый меч блеснул, опущенный параллельно ноги северянина. - Сам свали.

Крестьянин сделал, как ему велели, испуганные глаза не отрывались от длинной железки.

- Да ты, нахрен, кто вообще?

- Я? - огрызнулась Монза. - Это мой дом, мудачёк.

- Одиннадцать их, - произнёс Дружелюбный, просачиваясь сквозь дверной проём внутрь. Наряду с двумя мужчинами здесь были две старые женщины и ещё более древний дед, весь скрюченный, он мотал заскорузлыми руками. Была женщина примерно возраста Монзы, с ребёнком на руках, рядом с ней две девочки, вполне похожие, чтобы быть близняшками, сидели и таращились большими глазами. Девушка примерно лет шестнадцати стояла у потухшего очага. Она выставила вперёд нож грубой ковки, которым потрошила рыбу, а другой рукой загораживала мальчишку, может лет так десяти, отодвигая его за своё плечо.

Просто девчонка - заслоняет младшего братика.

- Убери меч, - сказала Монза.

- А?

- Сегодня никого не убъют.

Трясучка насупил на неё густую бровь. - И кто теперь у нас оптимист?

- К счастью для вас, я купила большой дом. - Тот, с перевязанной рукой, выглядел главой семейства, поэтому она обратилась к нему. - Для всех нас найдётся место.

Он бросил свою дубинку. - Мы хуторяне с верховья долины, всего лишь ищем какое-нибудь укрытие. Здесь всё так и было, когда мы сюда зашли, мы ничего не крали. От нас ничего плохого не будет...

- Постарайся, чтоб не было. Это все из вас?

- Меня зовут Фёрли. Это моя жена...

- Как вас зовут мне без надобности. Вы сидите здесь внизу и не путаетесь под ногами. Мы разместимся наверху, в башне. Туда, наверх, вы не заходите, ясно? Вот так никому не будет плохо.

Он кивнул, его страх стал смешиваться с облегчением. - Понял.

- Дружелюбный, заведи лошадей в стойла, и убери повозку с улицы. - От этих голодных крестьянских лиц - беспомощных, слабых, нуждающихся - Монзу затошнило. Она пинком смела с дороги сломанный стул и начала подъём по петляющим во тьме ступяням, ноги одеревенели после целого дня в седле. Морвеер увязался за ней на четвёртый этаж, сразу следом Коска с Витари, сзади шла Дэй с дорожным чемоданом в руках. Морвеер нёс светильник, нижнюю часть его безрадостного лица будто макнули в лужицу света.

- Эти земледельцы для нас явная угроза, - пробурчал он. - Тем не менее, проблему легко решить. Наврядли необходимо применять Короля Ядов. Пожертвовать от щедрот буханку хлеба, конечно посыпанного пыльцой Леопардового Цветка, и они бы прекратили...

- Нет.

Он сморгнул. - Если ты намереваешься предоставить им хозяйничать внизу, я должен выразить серьёзнейший протест по...

- Протестуй. Увидишь, похеру мне или нет. Вы с Дэй можете поселиться в этой комнате. - Когда он повернулся во тьму, она выхватила светильник у него из рук. - Коска, ты будешь на втором этаже вместе с Дружелюбным. Витари, тебе кажется придётся спать одной, за дверью по соседству.