Лучше не бывает

– Да, конечно. – Она знала, что это ложь. Он будет наслаждаться еще одним моментом славы, не желая укорачивать его ни на минуту. Именно поэтому будет вести неспешную беседу и стараться очаровать молоденькую девушку. Почему-то Полина была уверена, что корреспондентка окажется молодой и симпатичной. Наверняка представительница многочисленной армии поклонниц, которые и возвели Шахова в ранг кумира.

– Я могу быть спокоен?

– Разве у тебя есть повод для тревоги?

– Мне не нравится твое настроение, милая.

– Я разберусь с ним сама, – Полина улыбнулась. – Поторопись. Пунктуальность ценится во все времена.

– Умница моя. – Шахов чмокнул ее в макушку и поспешил закрыть за собой дверь.

Он спускался по знакомой лестнице, погруженный в свои мысли. Хорошо, что он приехал к ней. Не хотел опаздывать на интервью, но все-таки выкроил время, чтобы заехать. Ему действительно не нравилось ее настроение. Недавно вдруг Полина расплакалась. Как будто без причины, а потом виновато улыбалась и старалась выглядеть веселой, беззаботной. Глядя в ее сияющие глаза, Дмитрий чувствовал, как сердце разрывается от жалости. Он не должен огорчать ее. Полина нужна ему, а значит, важно сделать все, чтобы она была довольна и спокойна. Только в таком состоянии она способна плодотворно работать. У него еще столько идей. Столько сюжетов, которым нужен ее богатый язык, ее необыкновенное чувство слова и умение закручивать интригу.

Какой он все-таки молодец, что остановил свой выбор на ней! Интуиция не подвела. Надо же, он сразу обратил внимание именно на ее фамилию. Все получилось даже лучше, чем он рассчитывал. Полина полюбила его. Конечно, он надеялся на симпатию, но думал, что материальный стимул окажется самым весомым аргументом. Теперь Шахов не знал, как поделикатнее предложить Полине вознаграждение. Отлично выполненная работа должна быть оплачена, но, кажется, не в этом случае. Влюбленная женщина способна совершать глупости. Он не может рисковать. Пока Воробьева верит, что у них есть будущее, она сделает ради этого все. Он обязан поддерживать в ней надежду.

Делать это нелегко. Во-первых, становясь ближе, участвуя в твоей судьбе, женщины автоматически наделяют себя правом вмешательства во все твои планы. Они стремятся быть рядом и убедить тебя, что только их любовь, их преданность могут сделать тебя по-настоящему счастливым, неуязвимым. Полина не является исключением. Она вбила себе в голову, что они – одно целое, что только вместе они способны противостоять превратностям судьбы. Романтика со страниц романов плавно перетекла в реальную жизнь. Шахову это не нравилось. Он уже понял, что Полина рано или поздно поставит его перед выбором. Скажет, что устала ждать, когда он захочет перемен. Ей хорошо за тридцать. В таком возрасте большинство женщин способно думать лишь о замужестве, но он-то не готов жениться.

Мысли путались в голове. Постепенно радужное настроение, потревоженное напряженными взглядами Полины, сошло на «нет». На встречу с журналисткой Шахов приехал в растрепанных чувствах. Ресторан показался забегаловкой, музыка – не нравилась, суета официантов – раздражала. Ко всему девица держалась вызывающе, провоцируя Дмитрия. Желая раззадорить ее, Шахов в который раз обращался к ней как угодно, только не по имени. Он запомнил, что ее зовут Ира, но нарочно ошибался.

– Ниночка…

– Ирочка, если можно, – улыбаясь жемчужно-белой улыбкой, журналистка была полна решимости получить всю необходимую информацию, – меня зовут Ирина.

– Ах да, простите. Так о чем мы? – Дмитрий потягивал безалкогольный коктейль через соломинку.

– Мы о том, как вы работаете? В определенные часы? Спонтанно? Как приходят идеи? Насколько велика необходимость излить их на бумагу? Как помогает вам состояние влюбленности? Может быть, оно вам мешает? Есть ли у вас Муза?

– Сколько вопросов.

– О, это только для начала. Меня интересует все, все, что скрывается под вашей импозантной внешностью.

– Все? Диночка…

– Ирина, можно Ира.

– Все-таки можно? – Он игриво погрозил пальцем.

– Я пытаюсь помочь вам расслабиться и раскрыть свои тайны, – ее улыбка стала хищной. Девица поняла, что спокойный вечер отменяется.

– Расслабиться? – Шахов усмехнулся. – Выдать тайны, покаяться в грехах, признаться в слабостях? Рассказать, как рождается роман, что происходит в голове и как мысль ложится на бумагу? Знаете что…

– Да, я слушаю, – готовность читалась в ее подавшемся вперед теле. Глубокое декольте беспокойно заволновалось, приковывая взгляд Дмитрия.

Ему вдруг расхотелось давать интервью. Он знал, что так поступать нельзя, но какой-то злой демон требовал, чтобы в этот вечер он был груб и непредсказуем. От него ждут слащавых историй? Так он им всем покажет!

– Я не буду отвечать на ваши вопросы.

– Почему?

– Потому что в вашей сумочке лежит включенный магнитофон и все, что вам нужно – записать на него «клубничку» для жаждущих покопаться в чужом грязном белье. Мне это уже не нужно. Я перерос уровень вашего дешевого журнала. К тому же, что бы я ни рассказал, вы все переврете.