Лучше не бывает

Могла ли Полина после этого любить его? Получается, могла. Вытеснить любовь из сердца оказалось совсем непросто. Это был ее осознанный выбор. Она не собиралась предавать свою любовь. У каждого есть своя тайна. У Полины она была огромной – величиной с ее хрупкое, долгожданное безграничное счастье. Пусть Шахов не до конца принадлежит ей, но пока они вместе, она будет наслаждаться каждой минутой. Будет писать и править для него романы. Придумает ему легенду, которая привлечет армию поклонниц. Будет напутствовать его перед каждым эфиром, каждым интервью. Холостой красавец автор заставит не одно сердце замирать от фантазий. Незамужние девицы открыто, а замужние дамы тайно будут вздыхать по его безруковской улыбке. К этому бесспорному достоинству Шахов обладал еще и меньшиковским взглядом. Беспроигрышное сочетание. И никто не будет знать, что такое чудо принадлежит ей – серой мышке, коей Полина себя считала. Поэтому она решила сделать все, чтобы продлить сказку. Все-таки в сказке ей была отведена заглавная роль.

– Я сделаю все, о чем ты просишь, – кротко ответила Воробьева. Заметив, что Шахов вздохнул с облегчением, добавила: – Только не играй со мной.

– Я всегда буду честен с тобой, – опрометчиво пообещал Дмитрий.

Полина не сворачивала ни на шаг от своего обещания, а вот мужчина ее мечты отличался непостоянством настроения, желаний. Он превращался то в капризного ребенка, то в противоречащего самому себе подростка. Как будто ему наскучило быть взрослым, отвечающим за свои слова и поступки мужчиной.

Периодически он разыгрывал перед Полиной спектакли: устал быть на виду, надоело находиться под микроскопом, хочется покоя и неспешности.

– Кто заставляет тебя вести этот образ жизни? – пожимала плечами Воробьева.

– Это мой путь, – трагически изрекал Дмитрий, и оставалось только гадать, чью маску он примерил на себя в этот раз.

– Ты обладаешь удивительной способностью переворачивать все с ног на голову.

– Я ведь могу и обидеться…

– Ты что, Дима? Кто-то обещал всегда быть честным. Кажется, я заслуживаю этого, как никто другой. – Воробьева не переставала удивляться тому, каким разным и непредсказуемым мог быть Шахов. В нем уживалось несколько человек: один деловой, хваткий, другой – тщеславный, капризный и третий – беззащитный, полный комплексов, нуждающийся в постоянной поддержке.

Чаще ей приходилось иметь дело с двумя последними. Того, кто решительно подписывает деловые бумаги, она знала совсем мало, вернее, не знала совсем, да и не стремилась к этому. Ей был нужен Шахов любящий, заботливый, щедрый, но время шло, и Полина понимала шаткость своего положения и ни на чем не настаивала. Они встречались все реже. У Дмитрия появилась масса поводов для того, чтобы отменять свидания. Еще бы! Он теперь – восходящая звезда современной прозы. Его называют вторым Ремарком. Рецензии на его роман сплошь полны похвал и жадного восторга. Полина была горда тем, что все получилось именно так. В конце концов, это означает, что она чертовски талантлива! Еще одна причина быть благодарной Дмитрию – он помог ей открыть свои неординарные способности.

– Ты снова смотришь на меня с упреком! – Эту фразу Шахов произносил все чаще. Хотя, видит Бог, как она старалась выглядеть счастливой. Полина играла роль женщины, у которой все в порядке, все под контролем. – Ты же умная, Поля. К чему обиды? Встречи, интервью – это все оговорено с издательством. Я не могу отказаться.

Ее сердце рвалось на части. Очередное интервью увеличивало пропасть между ними. Полина вдруг с упоением подумала о том, что ее право – отказаться от своей роли. Вторая книга Шахова, которую она кроила под самого требовательного читателя, может и не увидеть свет. К черту популярность, гонорары, тиражи! В ее власти поставить на этом крест и вернуть того Дмитрия, которого она полюбила. Нет, в этом-то все и дело. Ей, обычной земной женщине, нужна любовь, а того мужчины, в которого она влюбилась, давно не существует. Этот Шахов бредит славой. Она для него – источник радости, реализованная мечта.

Полина ощутила злорадное удовлетворение. Стоит ли напомнить, кто есть кто? От нее зависит, каким будет новый день для Дмитрия. Что, если она откажется быть тайным автором его романов? Ее фамилия в выходных данных – ответственный редактор. Она трудится за двоих, а получает лишь редкие проявления нежности, скорее напоминающие «обязательную программу». Почему Шахов решил, что ей этого достаточно?

Наверное, эти мысли невероятным образом отобразились на ее лице.

– Ты что, Поля? – встревоженно спросил Шахов.

– Ничего.

– Это просто интервью.

– Да, я знаю.

– Я постараюсь побыстрее избавиться от этой журналистки, – горячо пообещал Дмитрий. – Как только освобожусь, примчусь к тебе.