Лучшая ошибка в его жизни

Подумав об этом, Хоуп покачала головой. «То, о чем ты обычно беспокоишься, происходит редко. Случается, другое. Еще один урок жизни, меньше беспокоиться».

— О чем ты думаешь?

— Я хочу есть, — соврала она. — Не завтракала и не обедала, желудок дает о себе знать. Сегодня вечером моя очередь готовить.

— И что в меню?

— Энчиладас с курицей. Я знаю, у тебя высокая планка в отношении Энчиладас с курицей, не терпится узнать насколько.

— Уверенность в себе. Мне это нравится.

Мне это нравится. Кто бы мог подумать, что от трех простых слов у нее разгорится настоящий пожар? Не иначе истерика временно лишила ее моральных сил. Единственное объяснение. Готова ли она признать, что ей нравится мысль приготовить ему ужин? Болтать, пока они будут пить «Маргариту» и закусывать чипсами с Сальсой? Сделать сопапилью на десерт и прихватить еще теплое, пропитанное медом тесто в постель.  А потом слизывать мед с его великолепного тела. И чтобы он слизывал мед с ее тела.

Хоуп направила воронку кондиционера прямо себе в лицо, которое вдруг разгорелось. Нет она не готова это признать. Не будет слизывания.  Может быть, зубовный скрежет, результат сексуальной фрустрации, но и только. Прошлой ночью они переспали по ошибке. Время покажет, будут ли у этой ошибки долгоиграющие последствия. Ни к чему все усугублять, повторять. Конечно, в том, что случилось львиная доля ответственности на ней. И она сказала это Маку. И она будет сильнее.

Для него это временная работа. Для нее — короткая интерлюдия перед началом поной жизни.

Мак въехал в подъездную аллею.

— Я вхожу в дом первым.

Хоуп тоже открыла дверь.

— Я хочу проверить, как там Фред и его семья.

Он закатил глаза.

— Хорошо. Пойдем сначала туда.

Они направились к амбару, мяк впереди. Внутри никого не было, кроме мамы кошки и ее детишек. Хоуп не пыталась их погладить, разорвала пакетик с кормом и высыпала его содержимое на цементный пол в трех футах от них.

— Фред ушел в самоволку.

— Он вернется и будет хорошим папочкой.

У Мака загорелись глаза, Хоуп тут же пожалела о случайных словах. Возможно, он думает о том, что тоже стал бы хорошим папочкой? В этом она не сомневалась. И хотя совершенно серьезно сказала, что больше не выйдет замуж, препятствовать общению с ребенком она не будет. Они что-нибудь придумают, как-нибудь разрулят ситуацию. Множество людей как-то с этим справляется, и ничего.

Они вышли из амбара и направились к дому.

— Не думаю, что твой отец разозлится из-за еще одной кошки. Или нескольких.

— Я скоро уезжаю. Может быть, возьму одного с собой. А для двоих других постараюсь найти дом.

— Уезжаешь? Куда?

— Пока точно не знаю. Но сейчас самое время. Я никогда не жила нигде, кроме Восточного побережья. Думаю, останусь где-то в этом регионе.

 Мак уставился на нее. Совершенно очевидно, его разрывали два чувства. С одной стороны, он помнил, что обещал не поднимать тему беременности, с другой — подмывало спросить, не повлияет ли это на ее решение. Мак остался верен обещанию, ни о чем не спросил. Вместо этого просто открыл дверь и отключил сигнализацию.

— Оставайся здесь. Если услышишь что-нибудь необычное, убирайся немедленно ко всем чертям.

Прежде Хоуп, возможно, закатила бы глаза, но теперь послушно кивнула. Как хорошая, смирная девочка.

Он быстро взбежал по ступенькам. Она не слышала ни его шагов, ни скрипа дверей, однако знала, он тщательно осматривает дом.

Он вернулся.

— Слушай я тут подумал. Может быть, тебе уехать на время из города? У меня есть на примете безопасное место.

— Где?

— Ты сказала, что жила только на восточном побережье. Могу предоставить тебе возможность посмотреть другой штат. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной в Колорадо. Там есть местечко в горах.  Хижина. Даже две. Одна недавно сгорела мы ее восстанавливаем, другая — свободна и принадлежит моему другу. Можем ехать прямо сегодня.

— Я не могу. — О чем он вообще думает?

— Почему? В Колорадо ты будешь в безопасности.

— У меня собеседование в Нью-Йорке через три дня.

— Собеседование?

— Извини. Да, я никому не говорила. Мне звонили несколько дней назад. Я послала резюме в благотворительную организацию Бруклина, которая поддерживает программу высшего образования в областях с низким доходом.

— Это не Метрополитен.

— Нет. И близко не похоже.

Хотя она скучала по работе, больше всего ее беспокоил переезд в Нью-Йорк, ведь придется оставить работу в «Пути Глории». Она была ее спасением в течение последнего года. Нет, она не поедет в Колорадо и не вернется в Метрополитен.

— Я пошла готовить Энчиладас.

Глава 17

Пока она занималась Энчиладас, Мак позвонил Андерсону. Тот был любезен и дружелюбен ровно до тех пор, пока Мак не поделился своей версией, что кто-то из полицейских мог случайно или намеренно сдать информацию репортеру.

— Это невозможно. Я понимаю, вы друг семьи, но мне не нравятся подобные инсинуации.

— У репортера была информация. Откуда? Только из достоверного источника.

— А я вам говорю, он не мог получить ее ни от меня, ни от моих сотрудников.