Лучшая месть

— История будет что надо, — промолвила она.

— Ты не заставишь меня передумать, Рей, — ответил Даллас. — Так что зря стараешься. Ты нужна мне так же, как я нужен тебе. И я ни за что от тебя не откажусь. Просто смирись с этим — и все.

Рей вдруг как-то странно дернулась всем телом. Она подобрала ноги на сиденье, натянула подол платья до самых щиколоток и опустила голову.

Даллас молча ждал.

Волк громко вздохнул и стал протискиваться между передними сиденьями, пока не умудрился положить свою массивную голову Рей на плечо.

Потому что услышал, как она плачет.

— Рей!

Она не отвечала, содрогаясь от беззвучных, тяжких рыданий.

Тем временем они подъехали к Глори и свернули на дорогу, огибавшую город снаружи.

— Эй! — окликнул Даллас. — Я не хочу, чтобы ты плакала. Ты создана для смеха и любви. Вот только не успела как следует в этом попрактиковаться. — Ну и чушь он несет!

Волк лизнул Рей в руку, и она легонько погладила его по голове.

— Ну пожалуйста, посмотри на меня, — попросил Даллас.

— Мне стыдно, — буркнула она. — Надо же, как глупо!

— Я влюбляюсь в тебя все больше и больше.

— Ох… — Она зажала уши и скорчилась еще сильнее.

— Не пытайся делать вид, будто ты меня не слышишь! Я знаю, что это не так. Я не просто влюбляюсь. Я уже влюбился. Ты считаешь, что я один из самых страшных местных демонов, но я не такой. У тебя неприятности. У меня тоже неприятности. Возможно, мы могли бы справиться с нашими неприятностями сообща, и это вышло бы намного быстрее и проще. Однако ты мне не веришь, и я тебя за это не виню. Но я непременно заставлю тебя верить мне, Рей. У меня нет иного выхода.

— Не надо, Даллас!

— У меня нет иного выхода. Я не в состоянии справиться со своими чувствами, а ты не подпустишь меня к себе, пока не поверишь, что я хочу и могу вытащить из заварухи и тебя, и себя.

Ее руки сжались в маленькие кулачки.

Даллас свернул с шоссе на зеленую лужайку в тени огромных кипарисов, поседевших от пыли, и резко нажал на тормоза.

Волк обиженно рявкнул, чуть не свалившись на пол.

Над выжженной землей повисло облако пыли.

Даллас выключил зажигание и повернулся на своем сиденье.

— Сидеть, Волк! Ложись! Лежать, Волк!

Собака неохотно отодвинулась на пару дюймов.

Даллас не знал, что сказать. Провалиться ему на этом месте, если у него найдутся подходящие слова. Или вообще какие-нибудь слова. Даллас Келхаун, вещие уста «Келхаун пропетис», лишился своего красноречия.

— Можно, я отвезу тебя назад в Свит-Бей? Она молча покачала головой.

— Там ты будешь в безопасности. Я просто скажу Фенси и матери, что ты теперь со мной, и они перестанут тебя замечать.

Но она снова покачала головой.

— Мы могли бы связаться с Белой и попросить привезти Джинни ко мне домой.

— Нет.

— Рей, я все равно не сдамся. Я хочу быть с тобой. Мне кажется, что Уоррен втянул тебя в какую-то историю, о которой ты не подозревала. Но даже если это и не так, до сих пор ты ничего не знала о моем существовании. И просто не смогла бы причинить мне какой-либо вред.

Рей резко отвернулась к окну.

Осторожно, едва касаясь кончиками пальцев, он отвел у нее со лба влажные пряди волос. На него пахнуло снедавшим ее лихорадочным нервным жаром.

— Ты невольно угодила в ловушку, верно, Рей? Или это тебе только кажется?

— Ты бы не мог просто отвезти меня в коттедж? Мне нужно позаботиться о том, чтобы джип привели в порядок.

— Он уже в порядке. И стоит возле коттеджа. Мне не хотелось отгонять его туда, но у меня нет права отменять твои решения.

— Верно, у тебя нет такого права. Но все равно — спасибо. У Далласа сдавило горло, и он с трудом перевел дыхание.

— Это был настоящий шок, когда я обнаружил тебя в коттедже у реки.

— Почему?

— Участок Паркеров должен был вот-вот стать собственностью фирмы. А потом они отказались от наших услуг, и мы получали только процент с арендной платы. Мы долго не могли понять, как это произошло. До тех пор, пока не выяснилось, что это Уоррен заключил с ними сделку, предложив меньшие комиссионные. Он поступил так со многими участками. Тебе было об этом известно?

— Он никогда бы так не поступил!

Однако что-то в ее голосе заставило Далласа подумать, что она сама не верит в свои слова.

— Говори что хочешь. Однако он это сделал. В любом случае участок Паркеров был родовой собственностью семьи Уорренов, пока его отец не женился на единственной дочери Вертеров, а те не угодили в какие-то бешеные неприятности. Им срочно потребовались деньги, и мой отец купил этот участок и продал Паркерам. Но Уоррен почему-то вбил себе в голову, что именно мы были во всем виноваты.

— Это ты так считаешь.

— Уоррен был плохим парнем.

— Он был хорошим человеком, — возразила она, поворачивая к Далласу заплаканное лицо. — И мне наплевать на то, что здесь все как один считали его странным. И я, и Джинни видели от него только хорошее.

— И ты его любила, — вырвалось у Далласа, для которого была невыносимой сама мысль о Рей и Уоррене — вместе.

Рей вдруг потупилась.

— Ты его любила? — настаивал Даллас.

— Мы относились друг к другу с нежностью и заботой.