Луч

Она не повышала голос, но либо акустика в амфитеатре, либо сила ее убежденности делали ее слова разборчивыми и слышными для всех. Лица менялись: поднимались тяжелые веки, возвращалась краска на белые лица, люди выходили из оцепенения. Лиза увидела краем глаза лицо матери.

Анита смотрела на нее взглядом, полным нежности, гордости и не восхищения – обожания.

* * *

Переход был обозначен на старых схемах. Люк, в человеческий рост, запирался механическим замком.

– Луч, каковы условия за люком? Там есть атмосфера?

– Там… д-да. Через тридцать секунд я сравняю… давление.

После неведомой аварии Луч разговаривал отрывисто, то и дело меняя тембр голоса.

– Что за люком? Опиши это помещение.

– Коридор. Ведущий на центральный пост. Температура воздуха ноль градусов.

Лиза напялила куртку, шапку, которую надевала, играя в снежки еще недавно, в зимней лесной рекреации. Рукавицы, очки для лыжного слалома. Невесть когда это будет теперь и будет ли вообще; их лишили привычного комфорта, привычных развлечений… Но взамен они получили кое-что более стоящее.

– Открывай!

– Вы должны сперва отпереть… применив мышечное усилие. Против часовой стрелки.

Восемь рук, в перчатках и без перчаток, легли на колесо запирающего устройства. На «Луче» для детей держали механические часы, поэтому слова «по часовой стрелке» и «против часовой стрелки» не звучали для них как тарабарщина. Сдвинуть колесо с места оказалось непростым делом, но они толкали, сменяя друг друга, повисая на колесе всем весом, и добились-таки того, что колесо медленно, неохотно, подвывая металлом, начало разворачиваться.

Они вывернули его до отказа. Отступили, отряхивая ладони, тяжело дыша: это не было спортивное упражнение. Это была тяжелая физическая работа, такая же непривычная для них, как пешеходные прогулки для пеликана.

– Луч! – позвала Лиза. – Теперь ты можешь открыть?

Послышался звук-подтверждение, неуместный в этой ситуации. Крышка люка вздрогнула и начала отъезжать назад, в коридор, и все смогли оценить толщину этого люка: метр тугоплавкого, жаростойкого сплава. Люк был загнан в проем, как пробка, и теперь выползал, будто под давлением. Чем дальше он продвигался, тем истеричнее визжал металл, тем явственнее становился резкий запах в воздухе. Лиза невольно отступила, и все за ней.

Люк перестал двигаться.

– Луч?!

Люк в последний раз дернулся. Не с первой попытки угодил в железный паз и с грохотом откатился в сторону.

Люди стояли перед проемом в стене, и впереди была черная пустота.

* * *

Лиза шла впереди. Так получилось. За спиной чувствовала молчаливую поддержку, но кто-то первый, на полшага впереди, должен был вести их. Лиза готова была обмочиться от ужаса, но шла вперед, надеясь, что штаны из непромокаемый ткани в крайнем случае скроют ее позор.

Фонари, которые нужны были для детских игр и школьных занятий, наконец-то нашли основное применение. Не надо было играть, что ты в темной пещере и за углом поджидает чудовище. Пещера сделалась настоящей, что было впереди, она пока старалась не думать. А если Луч сошел с ума после аварии и никакого центрального поста не существует?!

Нигде в жилом модуле не было таких коридоров – темных, пыльных, безо всякой отделки, без освещения. Это не был коридор, это тоннель для прокладки кабелей и труб, они крепились сверху и снизу, под ногами тянулся широкий монорельс для вагонеток-ремонтников. Лиза шагала по металлу, тусклому, масленому, то порываясь бежать вперед, то замирая, боясь сделать шаг. Протягивала вперед свой фонарь…

Луч, так говорил отец. Так говорили они все. Луч сквозь темноту – великолепное зрелище. Это волна и поток фотонов, квантов, это зрелище и действие, это порыв вперед…

– Смотрите, – сказала Лиза. – Там что-то есть.

* * *

– Луч, можно включить свет?

Загорелись тусклые огни: аварийное освещение.

Зал, разбитый на зоны полупрозрачными перегородками. Кресла с подголовниками, экраны и пульты – с тысячами датчиков, манипуляторов, встроенных сенсорных плат: «Энергия», «Реакторы», «Синтезаторы», «Жизнеобеспечение», «Навигация»…

– Нам говорили, люди не могут здесь ничем управлять, – сказала Лиза со злобным удовлетворением. И обернулась, ища взгляд Андрея. Тот оглядывал центральный пост с недоверием – и полустертой обидой на лице.

– Нам тоже так говорили, – пробормотала Анита. – Наверное… случилось слишком редкое… чрезвычайное происшествие. Если Лучу нужны помощники для этого…

– Мы ничьи не помощники, мы экипаж, – отчеканила Лиза. – Я капитан. Андрей – второй пилот. Роджер – руководитель группы инженеров… Работать будут все! Вспоминайте, чему вас учили!

Ее сверстники переглянулись.

– Логике и математике, статистике, риторике…

– Педагогике и футболу.

– Истории и экономике…

– Да хоть бы и футболу, все пойдет в дело, – Лиза не дрогнула лицом. – Собираем всех в аудиториях. Никто не спит, никто не ест. Формируем рабочие бригады: пусть инженеры, механики, программисты набирают себе людей. Каждый получает конкретную задачу. Мы должны восстановить по документам, как работает это… все, и в чем причина аварии, и как ее устранить!