Ложь

— Возвращайся в комнату.

— Нет, я уезжаю домой.

Его лицо посуровело.

— Я сказал, вернись в комнату.

Мой взгляд упал на женщину за столом. Может, девушка была лучшим описанием. Она была миниатюрной и не старше двадцати пяти лет. Она смотрела на нас большими глазами. Мне пришлось уговаривать ее разрешить мне воспользоваться телефоном мотеля. Сначала она сказала мне на ломаном английском, что это противоречит их политике.

— Мэм, — сказала она, — вы вернетесь в комнату. Нам не нужны неприятности.

Я выпрямилась.

— Никаких неприятностей нет. Мне нужно связаться с моей невесткой. Она мне поможет.

Дэниел подошел и взял у меня телефон.

— Энни, дороги становятся все хуже. Мы никуда не денемся, и никто не сможет к нам добраться.

Я закрыла глаза, когда мой живот сжало. Доктор назвал их схватками Брэкстон-Хикса[5]. У меня они были последние несколько недель, но с тех пор, как появился сотрудник ФБР и эта импровизированная поездка, они стали сильнее. Их частота по-прежнему была редкой.

— Дэниел, мне нужно к врачу.

Он склонил голову набок.

— Пойдем в комнату. Мы позвоним ей.

— Как? У нас нет телефона.

— У вас в комнате есть телефон, — вмешалась молодая леди. — Вы пойдете туда.

— Он не работает. Вот почему я пришла сюда.

Дэниел вытащил из кармана прямоугольный телефон, нижняя часть которого была повернута наружу, чтобы говорить, а кнопки набора были спрятаны под ней.

— Пойдем в комнату.

— Где ты это взял?

Его глаза закрылись, он выдохнул.

— Пойдем в чертову комнату.

Я повернулась к даме за стойкой и потянулась за листом бумаги и карандашом. Нацарапав что-то на бумаге, я протянула ее ей.

— Пожалуйста!

Она взяла бумагу.

— Никаких проблем. Теперь идите.

Я снова посмотрела на Дэниела.

— Ты собираешься вернуть меня домой.

Это был не вопрос.

Он снова открыл дверь, толкая ту наружу против усиливающегося ветра. Еще больше снега и холодного воздуха наполнило офис, когда он жестом пригласил нас уйти. Склонив голову перед ледяной крошкой, забрасывающей мне лицо, я неуверенно ступила на тротуар.

— Позволь помочь тебе, — сказал он, взяв меня за руку. — Улица покрывается льдом.

Я плотнее закуталась в пальто, держа мужа за руку. Пока ветер и снег хлестали вокруг, я стиснула зубы и спросила:

— Где ты был?

Открыв дверь в комнату, которую он снял, Дэниел подождал, пока я войду.

— Что, черт возьми, ты дала этой девушке?

— Свое имя, имя и номер Полин. Я попросила ее позвонить Полин.

Дэниел хмыкнул, запирая дверь.

— Какого черта ты не понимаешь, что происходит?

— Ну, в основном потому, что я не знаю, что происходит. Я до смерти боюсь, что у меня начнутся схватки, а ты держишь меня в каком-то богом забытом месте посреди снежной бури.

— Сними пальто, — сказал он. — Позволь мне попытаться объяснить подробнее. Ни Полин, ни Рубио не смогут добраться до тебя. Никто не может. Только не на этих дорогах.

На глаза навернулись слезы.

— Будь ты проклят, Дэниел. Когда я проснулась, а тебя уже не было… — у меня перехватило дыхание. — …я думала, ты оставил меня здесь.

Он подошел ближе, но я отпрянула.

— Не смей меня трогать.

Отступив, он потянулся за моим пальто.

— Могу я помочь тебе снять это?

Я кивнула.

— Энни, я думал о том, что ты сказала. Как ты можешь не знать того, что знаю я, ведь если бы ты знала, они могли бы считать тебя соучастником, обвинить в заговоре с целью совершения преступлений.

Я не хотела слышать ничего из того, что он должен был сказать о том, что он знал или что сделал. Мне нужно было знать, что он поможет нам вернуться домой.

— Куда ты ушел? Ты собирался меня бросить? Нас?

— Нет, — сказал он, снимая свое и стряхивая снег с наших пальто.

Он удрученно присел на край кровати.

— Я ходил в Кембридж.

— В Кембридж? Кембридж, Висконсин? — Мой разум пытался что-то осмыслить.

— Где мы поженились?

Он кивнул.

— Наверное, я хотел с кем-нибудь поговорить. Я разговаривал с преподобным Уоткинсом.

— Человек, который нас обвенчал, все еще там?

Дэниел снова кивнул.

— Церковь небольшая, но она внесена в Национальный реестр исторических мест и занимает выгодное положение. Он сказал, что ему предлагали большие церкви, но он не хочет уходить.

— Почему ты рискнул отправиться туда в такую погоду?

Он не ответил, а продолжил свой рассказ.

— Преподобный Уоткинс помнит нас. Он говорил о том, что дождь прекратился в тот день, когда мы поженились. Было предсказано, что ливень продлится весь день, но ты помнишь? — с надеждой спросил он. — За два часа до церемонии небо прояснилось. Как будто Бог говорил нам, что все получится.

Я села в одно из виниловых кресел и откинулась на спинку.

— Я не уверена, что это правда. Мне страшно.

— Он дал мне телефон и немного наличных.

— Зачем? У нас есть деньги, — сказала я.