Ловушка для девственницы

— Когда мы вернулись домой, в прессе пошли просто возмутительные рецензии. Все словно сговорились травить мисс Фалез. Она впала в депрессию. Фильм с треском провалился, после чего она совершенно перестала показываться на людях. Ушла в себя. Подавленность длилась достаточно долго. Но полгода назад вдруг все резко переменилось. Флер вроде бы встрепенулась. Ожила, заулыбалась. Объявила нам всем, что хочет побыть одна, и исчезла на три недели. Я сходила с ума от волнения…

— И вы не подозреваете, где она провела это время, — подсказал я.

— Не подозреваю, да, собственно, и не слишком расспрашивала. Ведь Флер вернулась совершенно другим человеком. Смена обстановки явно пошла ей на пользу. Представьте себе полную сил, оптимистичную, сияющую, уверенную в собственной неотразимости женщину! Вот такие метаморфозы…

— Но вы, мне кажется, упомянули о Джордже Блюме…

— Да! Джордж стал часто бывать у нас. Они с Флер часами обсуждали ее возвращение в кинематограф. Блюм, по ее мнению, был тем единственным человеком, на которого она могла полностью положиться. Его помощь она принимала, не рассуждая. Наш дом ожил. Все задвигалось, проснулось от мертвой спячки…

Она на минуту задумалась и вдруг улыбнулась:

— А когда мисс Фалез приказала мне разыскать ее старого парикмахера, я поняла: в жизни моей хозяйки появился новый мужчина!

Легкий стук в дверь заставил Арлин запнуться и резко вскочить. В гостиную решительно вошла сиделка. Это была женщина среднего возраста в тщательно отутюженном медицинском халате. Строгое выражение ее лица убедило меня, что к своим обязанностям она относится с профессиональной скрупулезностью.

— Мисс Доннер, — сдержанно заговорила она, — я зашла предупредить, что мисс Фалез наконец уснула. Пользуясь передышкой, я пообедаю на кухне, а затем вернусь к своей пациентке.

— Хорошо, миссис Коллинз! — нервно вскочила навстречу ей Арлин, а затем поторопилась представить меня чопорной даме. — Вы еще не встречались с мистером Холманом? Это компаньон Джорджа Блюма.

— Мистер Холман! — сиделка с безразличным видом кивнула мне головой и, выпрямив спину, выплыла из гостиной.

— Надеюсь, вы не возражаете против должности компаньона мистера Блюма? — спросила Арлин, понизив голос. — Старая мымра доверяет ему, а значит, будет и к вам благосклонна, я надеюсь.

— А это… необходимо?

— Тс-с-с! — приложила палец к губам моя собеседница. — Когда я с ней сталкиваюсь, мне почему-то все время кажется, что она сейчас пожурит меня за непристойное поведение. Я начинаю чувствовать себя школьницей со скобой на зубах.

— По-видимому, вы подавали повод? — двусмысленно улыбнулся я.

— Пока нет. Но вы-то останетесь на ночь в доме…

— Могу ли я истолковать ваш намек так, как мне очень хотелось бы?

— А почему бы и нет! Вы не хуже и не лучше других мужчин, мистер Самонадеянность. А я слишком долго оставалась в исключительно женском обществе, чтобы на что-то решиться. И все-таки сегодня вечером мы с вами забудем о том, что мы «старые друзья», Рик! Поверьте, я просто вынуждена поступить, как Наполеон…

Ее ободряющая улыбка была совершенно естественной.

— Неужели я напоминаю вам Жозефину? — комично ужаснулся я, трагически заламывая руки.

Арлин расхохоталась:

— Хороши бы вы были в ночном халате с оборками!

Но смех ее быстро угас.

— Знаете, мистер Холман, посещение Тео Альтмана вконец расстроило мои нервы. Я все время думаю, откуда он мог узнать о тайных планах Флер Фалез? Об ее, как бы это сказать… воскрешении… Эта мысль не позволяет расслабиться. Мне просто необходимо выспаться, и все будет о’кей!

— Ну что ж! — вздохнул я. — Вы знаете, чего я хочу. И я знаю, что сегодня мне надеяться нечего. В таком случае давайте поговорим об обновленной Флер. Вы сами затронули эту тему. Продолжайте, пожалуйста!

— По-моему, я недооценила вас, Рик. Еще немного — и можно будет называть вас прозвищем Тео Альтмана, — проговорила она, зевая. — Ну ладно, попробуем!.. После возвращения Флер почти два месяца кряду примерно в одиннадцать утра в доме звонил телефон. Мисс Фалез ждала звонка и старалась каждый раз сама поднять трубку. Долгие-долгие разговоры, почти по часу ежедневно, она вела только из собственной комнаты без свидетелей. Я как-то взяла трубку сама. Мужской голос, спрашивающий мою хозяйку, был мне не знаком. Не могу сказать о звонившем ничего определенного. Но на Флер после таких разговоров приятно было смотреть. Она улыбалась, подолгу задумчиво смотрела куда-то вдаль. Словом, вела себя как обычная влюбленная девушка. В доме царила атмосфера покоя. А это прекрасно!

— Звонившим был Харви Линдерман? — попытался я угадать.

Но преданная секретарша отрицательно покачала головой:

— Харви я бы назвала очередной ее слабостью после роковой неудачи. Харви возник позднее. А тогда… Таинственный воздыхатель внезапно исчез. Неделю она ломала руки у замолчавшего телефона. Потом начался запой. Казалось, она убедила себя, что будущего для нее совершенно не существует. Засыпала, лишь наглотавшись снотворного. Вы ведь знаете, чем это грозит в сочетании с алкоголем!