Ловите конский топот. Том 1. Исхода нет, есть только выходы...

Шульгин это умел, и у меня не раз получалось. Снова мыслеформа, но обращенная вовне. Ничего сложного — окружающая среда и свойства пространства деформируются совсем немного. Ровно в той мере, чтобы внешний наблюдатель, если он не биоробот, просто не мог фиксировать в сознании ни зрительных, ни каких-либо иных сенсорных ощущений, каким-то образом нас касающихся. Смотрит, но не видит, слушает, но не слышит. Как поглощенный собственными мыслями человек не замечает тысячу раз виденных деталей уличного пейзажа в своем квартале. А если вдруг и захочет сосредоточиться, должна у него в мозгах произойти некая интерференция, или же — психологическая сшибка. Свежая информация будет погашена всем объемом предыдущей, не пробьется через фильтры.

И не более. Ни малейших активных посылов, способных насторожить неприятеля усилением даже «белого шума». Ну а Шульгин вдобавок внесет совсем незначительный корректив в «логику случайного», как делал это в Испании.

Конечно, мы понятия не имеем о ментальных структурах дуггуров, даже Замок не сумел в них разобраться, но то, что рассказывал Шульгин о барселонских делах, обнадеживало. Их психическая защита (и агрессия) совпадала по частотам с теми, на которых работал человеческий мозг. Она была ощутима, временами сильна, но достаточным усилием воли преодолевалась. Вот и поглядим, что у нас сейчас выйдет.

Маршрут мы избрали прежний. Во-первых, другого мы все равно не знали, а во-вторых, Дайяне, Лихареву, или кто там всем распоряжается, просто в голову не придет такая степень нахальства. Третий раз идти тем же фарватером!

Нефритовые валуны — последняя опорная позиция, где в случае обнаружения нас монстрами можно обороняться с шансами на успех. Дальше — вытоптанное пространство, воняющее не только ментально, но и физически. Идея самых примитивных групповых отхожих мест в местах дислокации явно не входила у дуггуров в число базовых. Гадили эти ребята немедленно по потребности, как обезьяны, и вы себе можете представить общую картину. По минным полям идти страшнее, но не так противно.

Олег подтянулся к нам, и мы укрыли его защитной завесой.

Закурили. Мы с Левашовым по сигаре, а Сашка трубку. Спешить совсем некуда, а думается, пока ароматный, насыщенный никотином и его близкими синергистами дым согревает душу, намного лучше. Чего обычно человек просит перед расстрелом, если ему дают такую возможность? Закурить напоследок. Мы почти в том же положении.

До ближайших монстров было не больше сотни метров, и мы впервые могли наблюдать их «а натюрель». Во встречном бою — это совсем другое дело. Там — голая (в буквальном смысле, поскольку штанов они не носили) функция, настроенная исключительно на убийство. А тут, вне боя, совсем непонятно, что они такое и чем занимаются.

Справа, не очень далеко, возвышалось подобие купола, мерцающего и подрагивающего, будто кастрюля холодца, вываленного на вибростенд.

— Опять «медуза», — прошептал Левашов, — только раз в десять больше…

— Межвременной транспортер? — предположил Шульгин.

— Похоже…

Монстры сновали между «медузой» и парадным входом в аггрианскую базу, которым нам ни разу не довелось воспользоваться. Обходились вентиляционными каналами и технологическими отверстиями.

Самое же интересное — от «медузы» они отправлялись налегке, а из «шайбы» возвращались тяжело нагруженными. Неизвестного назначения контейнерами различной формы и цвета. Монотонное, ритмичное движение этих существ напоминало механический бег муравьев, добравшихся до сахарницы. Или же — китайских кули, обслуживающих зашедший в Шанхай европейский пароход.

— Грабят, что ли? — удивился Левашов. — А что грабить? Мы ж там были — нечего…

— Кому как. Кому и кобыла невеста. Но факт налицо…

Факт действительно имел место. Вдобавок сотни монстров, ничем внешне не отличающихся от тех, с которыми мы вчера сражались, были безоружны. Рабочие отряды, значит? А те, с пулеметами, — фуражиры? Сами на подножном корму и этим приносят…

— Хватит, покурили, — сказал Шульгин, выбивая трубку о ладонь. — Похоже, нас ждут впереди большие неожиданности…

— Был бы сейчас под руками обычный «Василек», дать по этой «медузе» на весь боекомплект и посмотреть, что запоют… — с необычной для него кровожадностью мечтательно произнес Олег.

— Чего мелочиться, «Василек»… Он скорее не пробьет. Вот из «Леопарда» осколочно-фугасным! — возразил я.

— Успеется, — обнадежил нас Сашка, и мы двинулись вперед, к неизвестной цели.

Но что же все-таки можно в подобном количестве таскать с аггрианской базы? Разве что…

Я отогнал эту мысль как временно неуместную.

Стараясь не сближаться с колоннами монстров и не ступать на загаженную ими территорию, мы уклонились сильно влево и вышли к основанию базы там, где снег намело косыми застругами и его девственная белизна не была нарушена ни единым следом.