Ловец во ржи

– Не думаю, что это вагон для курящих, Рудольф, – сказала она. Рудольф. Сдохнуть можно.

– Да порядок. Мы можем курить, пока на нас не станут орать, – сказал я. Она взяла у меня сигарету, и я поднес ей огонек.

Она приятно смотрелась, когда курила. Она затягивалась и все такое, но не так жадно, как большинство женщин ее возраста. Она была само очарование. И очень даже сексуальной, если хотите знать.

Она посмотрела на меня как-то чудно.

– Я могу ошибаться, но, по-моему, у вас, юноша, кровь идет носом, – сказала она вдруг.

Я кивнул и достал носовой платок.

– Засветили снежком, – сказал я. – Таким, который с ледышкой.

Я бы наверно рассказал ей, как все было на самом деле, но вышло бы слишком длинно. Просто, она мне нравилась. Я уже начал как бы жалеть, что представился ей Рудольфом Шмидтом.

– Старик Эрни, – сказал я. – Он один из самых популярных ребят в Пэнси. Вы знали?

– Нет, не знала.

Я кивнул.

– Все на самом деле далеко не сразу узнали его. Чудной он парень. Странный парень, во многом – понимаете, о чем я? Даже вот, когда я с ним только познакомился. Когда я с ним только познакомился, я подумал, он по характеру вроде как сноб такой. Так я подумал. Но он не такой. У него просто очень своеобразный характер, и нужно какое-то время, чтобы узнать его.

Старушка миссис Морроу ничего не говорила, но вы бы видели ее. Она у меня прямо к месту приросла. Возьмите любую мать – ей только и рассказывай, какой у нее сын мастак.

Ух, я и разошелся – без удержу толкал старое фуфло.

– Он вам не рассказывал про выборы? – спросил я ее. – Выборы в классе?

Она покачала головой. Я ее словно ввел в транс. Правда.

– В общем, из нас полно ребят хотело, чтобы старик Эрни стал старостой класса. То есть, это был единогласный выбор. То есть, никому другому это было бы не по плечу, – сказал я – ух, я и разошелся. – Но избрали этого, другого мальчика – Гарри Фенсера. А причина, почему его избрали, простая и ясная причина, в том, что Эрни не давал нам выдвинуть себя. До того он дико скромный и сдержанный, и все такое. Он отказался… Ух, какой он скромный. Вы бы как-нибудь ему сказали, чтобы он преодолел это, – я взглянул на нее. – Он вам не рассказывал об этом?

– Нет, не рассказывал.

Я кивнул.

– Такой уж Эрни. Он не расскажет. Таков его единственный изъян – он слишком скромный и сдержанный. Вы бы, правда, сказали ему расслабляться иногда.

Тут как раз подошел кондуктор, проверить билет у старушки миссис Морроу, и мне удалось заткнуть свой фонтан. Но я рад, что фонтанировал какое-то время. Взять таких, как Морроу, кто всегда хлещут людей полотенцем по задницам – именно стараясь, чтобы побольнее – они не только по малолетству такие гады. Они всю жизнь остаются гадами. Но готов поспорить, после всего того фуфла, что я натолкал, миссис Морроу будет думать о нем, как о таком донельзя скромном, сдержанном парне, который не дал нам выдвинуть себя старостой. Вполне возможно. Но утверждать не стану. Матери не очень разбираются в такой хрени.

– Не желаете по коктейлю? – спросил я ее. Мне самому захотелось. – Мы можем пройти в ресторан. Порядок?

– А вам уже можно заказывать выпивку, юноша? – спросила она меня. Без всякого гонора. Для гонора она была слишком очаровательна и все такое.

– Ну, не так чтобы, но мне обычно наливают, учитывая мой рост, – сказал я. – И у меня предостаточно седых волос, – я повернулся боком и показал ей свои седины. Это ее адски впечатлило. – Ну же, идемте, почему нет? – сказал я. Мне с ней прямо захотелось.

– Я на самом деле не расположена. Но я вам очень признательна, юноша, – сказала она. – Все равно вагон-ресторан скорее всего закрыт. Уже довольно поздно, знаете ли.

Она была права. Я совсем забыл, сколько сейчас времени.

Затем она взглянула на меня и спросила о том, чего я как раз боялся услышать.

– Эрнест написал, что будет дома в среду, что рождественские каникулы начинаются в среду, – сказала она. – Надеюсь, вас не вызвали домой внезапно из-за болезни в семье.

Ее это действительно как будто волновало. Она не просто совала нос не в свое дело, это было ясно.

– Нет, дома все в порядке, – сказал я. – Это я. Мне нужно сделать эту операцию.

– О! Мне так жаль, – сказала она. Ей действительно было жаль. Я тут же пожалел, что сказал это, но было уже поздно.

– Ничего такого серьезного. У меня такая мелкая микро-опухоль на мозгу.

– Да что вы! – она поднесла руку ко рту и все такое.

– Да все со мной будет в порядке! Она прямо с краю. И совсем мелкая. Мне уберут ее за пару минут.

Затем я достал из кармана это расписание и принялся читать. Лишь бы прекратить вранье. Стоит мне начать, я могу врать часами, когда в настроении. Кроме шуток. Часами.