Ловчий

Солнце уже показалось краем над горизонтом, освещая своими лучами, раскинувшиеся вокруг нас поросшие кустарником развалины, расположенные на берегу небольшой бухты, стиснутой острыми и высокими скалами. Окружающие пейзажи навевали своими яркими красками на жизнерадостный лад, свою лепту добавляли птахи, разливающиеся своими бодрыми трелями из ультрамаринового неба,

— Заброшенное сторожевое укрепление, некогда рекомое фортом «Холодной гавани», — устало прокомментировала Таисия и, поманив меня за собой, стала спускаться по стёршейся от времени лестнице.

Несмотря на живописные виды и, свежий, опьяняющий словно вино, особенно после миазмов Добренца, морской воздух, моё настроение было далеко от благостного. Предчувствие новой свары с Синодом, явно не способствовало веселью. Хотелось очень многое высказать чародейке, но я решил на время отложить это удовольствие и всего лишь прорычал:

— Долго я буду таскать эту падаль?

— Недолго, — коротко ответила Таисия и коснулась жезлом одной из стен на первом этаже башни.

Каменная кладка с легким шуршанием немедленно стала расходиться. В лицо пахнуло сыростью, а в образовавшемся проеме, стала видна винтовая лестница, уходящая куда-то вниз.

Таисия первая шагнула внутрь, подождала пока войду я, потом шлёпнула ладонью о ладонь — стена снова стала закрываться, а над лестницей, один за другим зажглись факелы, укрепленные в кованные и по виду очень древние держатели.

— Здесь находится одно из убежищ ловчих, — спустившись до самого низа, чародейка опять магическим способом открыла мощную, окованную железом дверь, за которой обнаружилось средних размеров помещение со сводчатым потолком.

Простоватая, но тщательно изготовленная мебель из эбенового нупийского дерева, ковры, звериные шкуры на полу и стенах, шкафы с множеством книг — обстановка не смотрелась аскетичной, но и не поражала роскошеством, а была предельно функциональной. И не носила никаких следов пребывания здесь женщины, являясь абсолютно мужской по стилю. Лёгкий беспорядок, пыль на мебели и целые пласты паутины по углам, это вполне подтверждали.

Протопав по пушистым коврам, ловчая толкнула скрытую в противоположной стене дверь и пропустила меня внутрь следующего помещения.

В небольшой круглой комнате, по периметру стен, на металлических столах лежало множество непонятных инструментов. Блестящие, хищные с виду, разложенные в идеальном порядке, на первый взгляд они напоминали хирургический инструментарий. Но, глянув на расположенный посередине, большой круглый каменный стол с высеченной на ней сигиллой — комбинацией из нескольких пентаграмм, стоками для крови и зажимами с привязными ремнями, я догадался, что инструменты скорее пыточные, а не медицинские. Впрочем, могу ошибаться, не специалист не разу.

— Ложи её сюда, — Таисия похлопала по столу.

Я с облегчением сбросил на него тело и едва не проблевался, глянув на себя. Вся одежда, да и я сам, была сплошь покрыта коркой из засохшей крови, грязи с пылью и какой-то мерзко воняющей дряни, очень смахивающей на дерьмо.

— Это займёт немного времени, — бросила чародейка, проследив за моим взглядом. — Потом вымоемся и переоденемся. Я сама грязная, как кладбищенский упырь. Ты пока посиди там… — она показала мне на табурет у стены. — Помогать не надо, но смотреть вполне можешь. Думаю, тебе это будет интересно.

— Сомневаюсь, — холодно ответил я ей, стараясь не слишком показывать своё раздражение. Но уходить не стал, примостившись на табурет. Поглядим, в самом деле любопытно.

Таисия спокойно и деловито пристегнула труп к столу, зачем-то заштопала большой кривой иглой разруб на плече мёртвой владеющей, отошла на шаг, немного постояла с закрытыми глазами, и медленным речитативом стала проговаривать заклинание на непонятном языке.

Для меня не стала большим откровением эта процедура — я уже достаточно узнал из книг, чтобы распознать некромансию — самую запретную чародейскую практику в мире Упорядоченного. По словам Асхада, могучего чародея, встретившегося на моём пути ещё в самом начале истории, любое оправление чёрного чародейства оставляет почти несмываемое пятно на ауре владеющего и легко выявляется Синодом, с последующей неизбежной суровой карой. Однако, похоже, Таисию сей факт особо не беспокоил.

Она сейчас демонстрировала высшее мастерство чаротворения; подобные заклятья требуют большого числа вспомогательных составляющих: редких специальных ингредиентов, артефактов и прочих амулетов, но ловчая обходилась без всего этого.

Но и в этом случае, я могу ошибаться: возможно, эти составляющие в комнате уже присутствуют, в стационарном виде, оставшись мной незамеченными. Но, как я уже успел заметить, Таисия, творя чары, не испытывает неизбежного отката, во всяком случае, он внешне не заметен, что, уже само по себе, говорит о высочайшей квалификации. Меня, так долбит нешуточно. Впрочем, не могу не отметить, что с каждым разом, откат переносится всё легче и легче.