Lost structure

— что уж совсем не к лицу — о "тех, кто щеголяет в нарядах Маркова или Шеннона "К несчастью, авторы

этих замечаний ничего не говорят о том, в чем состоит вольность, неопределенность, незаконность и т. д. , так что за тем, что на первый взгляд кажется критикой, обнаруживается глухое раздражение гуманитария, вызванное словами, которые напоминают ему не очень счастливые часы школьного детства

75

также вправе думать о шуме. Но если источник — отправляющий сообщение человек, то его

адресат, усмотрев в данной формулировке какое-то сознательное намерение, задается вопросом, что бы это значило? Форма сообщения представляется ему двусмысленной. До какой степени эта

двусмысленность кажется ему наделенной смыслом, побуждая доискиваться сути? Этот вопрос

составляет проблематику неоднозначных сообщений, а также сообщений, наделенных эстети-

ческой функцией (см. А.З.1.).

2). Неоднозначное сообщение указывает получателю на то, что код может быть применен

необычным образом. И тогда сам код оказывается под вопросом, здесь мы также вторгаемся в

сферу, касающуюся проблематики эстетических сообщений. (см. А.З II 3.)

3). Получив сообщение, как неоднозначное, так и совершенно однозначное, адресат при его

толковании опирается на определенные коды и лексикоды; что служит ему критерием выбора, если не принимать в расчет роли обстоятельств коммуникации, контекста, а также прямых

указаний на код, содержащихся в сообщении? Этот вопрос вводит в проблематику

взаимоотношений между миром знаков и кругозором получателя, между универсумом риторики и

миром идеологий (см. А. 5).

4). Предположим, что поступающее сообщение попеременно принимает вид то "AB", то "AD". Так

как согласно коду AB означает отметку -3 (самый низкий из возможных уровней) и AD — отметку

+3 (самый высокий из возможных уровней), то, стало быть, сообщение указывает на то, что вода в

нашем водохранилище скачет от самого высокого к самому низкому уровню. Если адресат

сообщения машина, она зарегистрирует сообщение и примет меры, в крайнем случае, пытаясь

справиться с такой резко меняющейся ситуацией, она сломается.

Но у машины нет своей точки зрения, она принимает сообщение и действует. И наоборот, если

адресат — человек, то такое поведение воды в водохранилище, противное всем физическим

законам и опыту, приводит в состояние напряжения и нарушает всю систему ожиданий. Понятно, что код допускает возможность обоих сообщений и, следовательно, речь идет не о

неоднозначности его использования, в крайнем случае такое употребление кода можно назвать

если и необычным, то совершенно законным. Под вопросом оказывается в данном случае не код

как система семиологических ожиданий (как это описано в п. 2), но вся совокупность

представлений адресата как целостная система психологических, исторических и научных

ожиданий. И тогда получается, что само применение кода оказывается информативным, но не в

рамках семиотики, а в плане идеологий и самых общих чело-

76

веческих представлений. Это кризис не риторики, а идеологии. Вопрос касается информативности

сообщения, обусловленной не только знаковыми системами, но и внезнаковыми ожиданиями.

Мы рассмотрим эти вопросы в последующих главах. В 3-ей главе (посвященной эстетическому

сообщению) разбираются вопросы, поставленные в п. 1 и 2, 5 глава, посвященная вопросу о

соотношении риторики и идеологии, соответствует п. 3 и 4.

www.koob.ru

3. Эстетическое сообщение

I. Неоднозначное и авторефлексивное сообщение

I.1.

В крочеанской доктрине есть положение, чрезвычайно характерное для всей эстетики выражения, которая вместо исследования природы поэтического текста занимается красочным описанием впе-

чатлений от него. Это учение о космичности искусства. Согласно этому учению, в каждом

поэтическом образе оживает жизнь в ее целостности. Частица живет жизнью целого, а целое

свидетельствует о себе в частице: "всякое подлинное произведение искусства содержит в себе

целый мир, мир является в конкретной форме, и конкретная форма являет собой целый мир. В

каждом слове поэта, в каждом творении его воображения — все судьбы людские, все надежды, чаяния, скорби, радости, все величие и ничтожество человека; вся драма сущего со всеми ее

горестями и упованиями в непрестанном становлении"53.

Впрочем, следует отметить, что каким бы невнятным и недостаточным ни было это определение

воздействия искусства, оно все же в чем-то созвучно тем переживаниям, которые у нас возникают