Читаем Lost structure полностью

6 1 fondamenti della teoria del linguaggio, Torino , 1968

387

www.koob.ru

в себя изучение языковых универсалий и психолингвистику, при этом некоторые аспекты (например, коннотационные), изучаемые паралингвистикой и психолингвистикой, должны были рассматриваться

как метасемиологией, так и коннотативной мета-семиотикой. Наконец, Ельмслев полагает, что

частью коннотативной мета-семиотики являются исследования тех экстралингвистических реалий

(социологических, психологических, религиозных и т. д.), которые не поддаются анализу семиологии

как науки о денотативных семиотиках. Между тем сегодня семантические исследования, которые, по

Ельмслеву, должны были быть частью денотативной семиотики, организуют в систему те единицы

значения, которыми как раз и являются психологические, социальные и религиозные факты (как мы

увидим позже, это подтверждается исследованиями моделирующих систем, культурной типологии или

семантических полей в отдельных обществах).

I.4.

Эти замечания не имеют целью выхолостить исторический смысл и оперативный характер

ельмслевской систематизации, имеющей принципиальное значение. Ельмслев был тем, кто, после

Соссюра, отдал себе отчет в том, что "не сыскать такой не-семиотики, которая не была бы частью

какой-либо семиотики, и в конечном счете нет такого объекта, который не попадал бы в поле зрения

лингвистической теории" (мы бы сказали семиологической); и стало быть, "лингвистическая теория по

своей внутренней необходимости не только констатирует наличие языковой системы с ее схемой и

узусом, всеобщими и индивидуальными свойствами, но также видит через язык человека и

человеческое сообщество, а равно всю сферу человеческого познания". И именно Ельмслев является

тем, кто, как замечает Липски, привлек внимание лингвистов и общей семиологии к проблеме

существования и обнаружения смыслоразличителей на уровне плана содержания (с чем и связана

семиологическая проблема коннотативных кодов, которую нам уже неоднократно доводилось

рассматривать). Впрочем, сам Липски отмечает, что разведение плана выражения и плана содержания, непрерывно воспроизводящееся в ходе семиотического коннотирования, пока что прояснило далеко не

все вопросы (почему он приходит к выводу, что пока еще "план содержания — это скорее область

континуального, нежели дискретного 7).

А потому остановимся на том, что на нынешнем этапе семиологических исследований оказывается

весьма затруднительным окончательно очертить их границы, построив строгую иерархию семиотик и

метасемиотик 8 и во второй главе данного раздела, не плодя лишних

7 Ср. введение к Fondamenti della teoria del linguaggio, cit., pagg.135—136

8 В связи с нашей классификацией см. Christian Metz, Les semiotiques ou semies, in "Communications, 7, 1966

Мы хотим указать на несовпадение наших взглядов по данному вопросу с Греймасом (A Y Greimas, Modelli semiologici, Urbino, 1967), который в "Заметках по теории языка" называет "семиотиками" формализации, характерные для естественных наук, и "семиологиями" — те, что характерны для гуманитарных наук, поясняя, что «название "семиотики" следовало бы сохранить за науками о выражении и использовать термин

"семиологии" для наук о содержании» (pag. 23)

388

схем, мы представим всего лишь некий эмпирический перечень наиболее острых проблем. И в

этом смысле обобщающая гипотеза Ельмслева служит нам стимулом в деле теоретической

систематизации этих проблем 9.

II. По поводу возможной каталогизации

II.1.

Попытаемся дать сводную картину всех когда-либо описанных учеными семиотик. Актуальное

состояние вопроса не позволяет дать строгую систематизацию, ограничивая наши возможности

катологизацией, не носящей исчерпывающего характера. В библиографических сносках

приводятся примеры упоминаемых исследований и указываются источники. Вместе с тем

приведение полной библиографии представляется затруднительным, и мы предпочитаем отослать

читателя к библиографическим бюллетеням, которые выпускаются достаточно часто, освещая

положение дел в данной сфере 10.

9 Как отмечает Цветан Тодоров, "Семиотика была постулирована прежде, чем стать наукой И поэтому ее

основополагающие понятия обуславливаются не эмпирической необходимостью, но постулируются априори"

(Perspectives semiologiques, in "Communications", 7, 1996) В связи с этим существует опасность посчитать

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки