Читаем Лоренцо Великолепный полностью

Когда Пьеро ушел, в комнату впустили домочадцев и друзей. К одру Лоренцо приблизился Полициано. Лоренцо крепко сжал его руки. Полициано отвернулся, чтобы скрыть слезы. Лоренцо с тревогой спросил, почему нет Пико. Тотчас отправили нарочного во Флоренцию, и 7 апреля тот явился в Кареджи, но не один, а с Савонаролой, приором Сан-Марко. Пико, как встарь, поговорил с Лоренцо о литературе и философии. Лоренцо сожалел, что не может достать для библиотеки все книги, интересующие его друга.

После этого в спальню умирающего вошел мрачный Савонарола. Полициано был при этом и слышал, как монах наставлял Лоренцо хранить веру, раскаяться в грехах и без страха предстать перед ликом смерти. Затем Савонарола прочел отходную и, по просьбе Лоренцо, благословил его. Скорее всего, именно такой была последняя встреча этих людей-антиподов. Но позднее Савонарола совсем иначе описывал эту сцену: во время исповеди Лоренцо будто бы покаялся в трех главных грехах — разграблении Вольтерры, растрате кассы, из которой выдавались деньги на приданое, и жестоких карах после заговора Пацци. Савонарола согласился отпустить ему грехи при трех условиях: исповедать совершенную веру в Бога, вернуть все неправедно нажитое и дать свободу Флоренции. С первыми двумя условиями Лоренцо согласился, но когда монах выдвинул третье, он отвернулся от приора, и тот ушел, так и не отпустив ему грехи.

Неправдоподобность этой сцены очевидна. Самый авторитетный историк, изучавший деятельность Савонаролы, Роберто Ридольфи доказал, что это — позднейшая выдумка сторонников брата Джироламо. Близкая смерть того, кто без всяких титулов правил Флоренцией, тревожила не только его родных и друзей, скажем, Марсилио Фичино, но и простой народ. Все были предельно напряжены. За три дня до смерти Лоренцо в церкви Санта-Мария Новелла одна женщина вдруг вскричала: «Видите, видите: бешеный бык с огненными рогами сейчас разрушит этот храм!»

Многие странные события принимали за предвестие смерти великого Медичи. Например, два льва, жившие в клетке, принялись грызться, и один загрыз другого. 7 апреля на город обрушилась буря и молния ударила в фонарь соборного купола. На дворце Медичи пострадал герб. Савонарола той ночью не спал — он готовил проповедь. В самый разгул стихии ему внезапно явилось в небе видение: рука, потрясающая мечом, а вокруг руки огненная надпись: «Ecce gladius Domini super terram cito et velociter», то есть: «Ce меч Господень на землю скорый и не медлящий». Утром доминиканец возвестит флорентийцам, потрясенным ужасной ночью, что час Господень пробил.

Тихая кончина

И действительно, Лоренцо только что скончался, но отнюдь не в смятенном страхе, а в мире и спокойствии духа. Его приближенные Паоло Черретани, Бартоломмео Деи и Полициано оставили об этом свидетельства.

Лоренцо попросил почитать ему фрагмент из Евангелия о Страстях Господних. Когда началось чтение, он утратил дар речи, но шевелил губами, следя за чтецом. Потом не мог уже и этого, только еле качнув головой и шевельнув пальцами, показал, что слушает Евангелие. По окончании чтения к губам Лоренцо поднесли серебряное распятие, и он поцеловал его. С этим Лоренцо и испустил дух. Брат-камальдолинец, при том присутствовавший, убедился, что он мертв, поднеся к губам покойного свои очки: они не запотели.

Лоренцо прожил всего сорок два года и четыре месяца. Все присутствовавшие на вилле погрузились в глубокую скорбь. Больше всех терзался врач и друг Лоренцо Пьеро Леони. Он тщетно перепробовал все средства, вплоть до микстуры из драгоценного порошка растертых жемчужин, и теперь винил себя в смерти Лоренцо, ведь Леони свято верил в астрологию, а звезды ясно говорили, что сейчас Лоренцо умереть не должен. В ужасе доктор бежал из Кареджи на виллу Сан-Джервазио к своим друзьям Мартелли. На другой день он утонул в колодце. Враги Медичи утверждали, что это Пьеро велел бросить его в колодец за то, что тот плохо лечил его отца. Однако вероятнее всего это было самоубийство. Так или иначе, Леони на себе испытал правдивость собственного гороскопа, который говорил, что он погибнет в воде.

Следующей ночью тело Лоренцо отвезти во Флоренцию. Похороны состоялись наутро в базилике Сан-Лоренцо. Собралось множество скорбящих; городские бедняки по обычаю несли восковые факелы. Синьория и советы попросили Пьеро занять место его отца. На третий день после смерти Лоренцо был издан декрет, изъявлявший общественную бла­годарность покойному. В нем говорилось, что Лоренцо подчинил свои интересы интересам Флоренции, он делал все возможное для блага и независимости государства, обеспечил порядок хорошими законами, до победного конца довел войну, вернул утраченные крепости и завоевал города. Следуя примеру древних, он вверил самого себя врагу ради безопасности граждан и свободы страны. Вообще он делал все, чтобы возвеличить свою родину и расширить ее территорию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии