Лора

Впервые за семь лет при мысли о щите она не впала в ступор, как это обычно бывало. Наоборот, Лора представила себе, как держит его – как кожаный ремень сжимает ее руку, как урчание заключенной в нем силы ласкает слух…

Она могла бы все это испытать. Могла забрать то, что принадлежит ей по праву. Если Агон не отпускает ее, она побьет своих врагов их же оружием, прежде чем они снова сломают ее.

Лора пошлет Рату и его приспешникам такое послание, что смолчать они уже не смогут.

«Куда ты ползешь, змееныш? – подумала она, наблюдая, как охотник мчится сквозь деревья пустынного парка. – В какую нору возвращаешься?»

И скоро Лора получила ответ.

Держась подальше от прогулочных тропинок, охотник мчался скачками по травянистым холмам и петлял между игровыми площадками и статуями. Но вдруг он замедлил шаг, приближаясь к Моллу[58].

Вдоль широкого бульвара были высажены темные вязы, между фонарями выстроились парковые скамейки. Лора затаилась за деревом, но преследуемый остановился в центре дорожки. Поджидая ее.

Охотник поднял маску.

– Давай, Мелора, – произнес Белен Кадму. – Выходи, сыграем.

30

Волна адреналина, горячая и сладкая, захлестнула ее.

Белен унаследовал от отца высокомерие. Непринужденную, бесстрашную позу. Самодовольную улыбку властителя, которого никогда не сбрасывали с трона. Даже будучи незаконнорожденным, Белен пользовался некоторым уважением как единственный ребенок Аристоса Кадму.

Даже бóльшим уважением, чем когда-либо оказывали Лоре, рожденной женщиной.

Белен отбросил арбалет в сторону, но вытащил длинный кинжал из ножен, пристегнутых к внутренней стороне предплечья. Лора сжала собственный клинок, быстро оценивая противника. Лора была высокого роста, но он еще выше. Драка на коротких клинках дала бы ему преимущество – Белену было бы проще ее достать.

Но в ней было больше ярости. Белен казался настоящим подарком судьбы. Оставить в парке бездыханное тело молодого человека – лучшего послания Рату и не придумать.

Лора вышла из тени.

– Не возражаю, придурок, любитель дешевых эффектов.

– Так вот как ты приветствуешь своего старого приятеля после стольких лет? – поддразнил ее он.

– В последний раз, когда я тебя видела, ты сидел у ног своего отца, как послушный щенок. – Лора окинула его быстрым взглядом с головы до ног. – Похоже, ничего не изменилось.

– Ты всегда была слишком разговорчива для женщины, – заметил Белен, наблюдая, как она перепрыгивает через ограждение.

– Я-то вообще впервые слышу, как ты подал голос, – парировала Лора. – Что, папочка ослабил поводок?

– Он мой отец и господин, – заявил Белен. – Откуда тебе знать, что это такое. У тебя же нет ни того, ни другого.

Пропустив колкость мимо ушей, Лора начала кружить возле него.

– Что скажет твой отец и господин, узнав, что тебе не удалось убить ни одного из трех богов в том музее?

– Моей целью был не Ревелер. – Белен впился в нее пристальным взглядом. – Я пришел за тобой.

Лора постаралась ничем не выдать своего изумления.

– Я польщена.

– Он хочет его вернуть, Мелора, – предупредил Белен. – Он не остановится, пока не добьется своего.

– Что бы это ни было, у меня его нет. – Лора сокращала расстояние между ними. – Ты напрасно тратишь время.

– Я так ему и сказал. – Белен выставил перед собой нож. – Что ты бы воспользовалась им, если бы он все еще был у тебя, или отдала богам, за спинами которых прячешься.

– И все же мы здесь, – заметила Лора. – Похоже, его не очень волнует твое мнение.

Лицо Белена омрачилось.

– Ты – помеха. И щит тоже помеха. Все, что мне нужно, это свалить вину на сероглазую сучку, которая никому не подчиняется. И, как только ты умрешь, помеха исчезнет навсегда, и он сможет сосредоточиться на том, что ему следует делать.

– И что же именно? – небрежно спросила Лора.

Белен лишь улыбнулся, а затем сделал выпад.

Лора блокировала удар свободной рукой, падая на колено и разворачиваясь, пока он не воспользовался ее уязвимой позицией. Вскочив на ноги, она рассекла воздух лезвием, не подпуская противника слишком близко.

У него наверняка был еще один клинок, воткнутый за голенище его черных ботинок, а третий, вероятно, крепился к спине или другому бедру, но оба были скрыты охотничьим плащом. Лора перевела дух, пытаясь унять учащенное сердцебиение. Проблема ножевого боя в непредсказуемости и травмоопасности. Из него практически невозможно выйти невредимым.

Но Лора никогда не боялась порезов.

– Не знаю, как ты ускользнула в первый раз, но такого больше не повторится, – бросил Белен. – Я слышал, сначала выкололи глаза девчонкам, но они еще жили и слышали, как умирают их родители, и знали, что никто не придет им на помощь.

Лора бросилась на него, размахивая ножом, заставляя его опустить руку, чтобы прикрыть шею и грудь. Ее разум отделился от тела, и не осталось ничего – лишь глубокий колодец невыносимой боли, которая кипела в ней годами.

«Артерия», – злобно подумала она и метнулась вниз.