Локи все-таки будет судить асгардский суд?

— Поезжай со мной, — предложил царевич. — Посмотришь на другой мир.

Не может быть, чтобы отец не согласовал планы со своими шпионами. Девушка должна отказаться, но как она это сделает? А вдруг согласится? Вот будет удивлен Всеотец!

— Нет, не поеду, — Беркана ожидаемо покачала головой. — Я боюсь твоего отца. Он такой строгий и жестокий. Столетия, проведенные под его опекой, наверняка были для тебя наполнены страданиями и болью.

Локи метнул быстрый взгляд вправо, влево и с удивлением обнаружил, что, похоже, команда с Берканой солидарна. В голове мгновенно сформировался план. У Локи и раньше были подозрения насчет фелага, ему казалось, что, несмотря на служение Одину, ученые искренне сочувствуют своему пленнику и боятся хозяина. Локи уже испробовал несколько различных тактик по переманиванию их на свою сторону. И, похоже, многого добился. Вот уже Беркана завуалировано спрашивает о характере Всеотца и страстно желает получить подтверждение тому, что её господин самый достойный, справедливый и прочее. Что ж, ни слова лжи — чтобы никто никогда ничего не смог проверить и усомниться в его честности. Просто правильно поданная правда. Сокрытие одних фактов, выставление других малозначимых напоказ и… Все! Образ Одина — тирана и истязателя будет сформирован.

— Жестокость и строгость — не совсем верные понятия, — Локи посмотрел Беркане в глаза, осторожно подбирая слова. — Отец обладает великой силой, это верно, но, по мнению народа, отличается справедливостью и гуманностью, — царевич выдержал паузу. Попались! Все внимательно смотрят на него. Все, кроме Лагура, но он не в счет.

— Нас воспитывали совсем не так, как это принято в Асгарде, — Локи сделал еще одну паузу, наслаждаясь вниманием толпы.

— Муки допросов, лишений, шантажа, потери близких — я до сих пор слишком ярко помню все это…

— Теперь его образ пугает меня еще больше, — прошептала Беркана. Подозрительно близко к сердцу она принимает слова об Одине, даже для впечатлительной девушки. — Der Schmerz stärkt den Körper{?}[Боль укрепляет тело], так мне всегда говорили. И удар не сравнится с силой слова.

— Мой отец словом может убить, — тут уж Локи даже не приходилось особенно играть: чувства сами рвались наружу, возвращая его мысленно на мост. — Он уничтожил меня одним своим «нет».

— Ты вел распри с самим Одином! — Раиду сжимал и разжимал кулаки. — Ты столько всего пережил, столько потерял!

Локи только грустно улыбнулся, стыдливо опуская глаза. Работает! Столько времени он готовил почву, и вот ростки взошли — фелаг считает его лишь бедной жертвой. Осталось проявить немного участия к кому-нибудь из них. Почему бы не к Беркане?

— О тяжелых временах моей семьи я поведаю позже. Но, подозреваю, вам это неинтересно, — Локи взял документы, делая вид, что собирается углубиться в работу и не замечает напряжения толпы. — Беркана, ты ведь росла в клане матери. Ты незаконнорожденная или твой отец умер до твоего рождения? — Локи произносил слова не спеша, лениво, хотя прекрасно понимал, что спрашивал то, что спрашивать не положено — поселенцы не имели права интересоваться чужим прошлым. Ну да он здесь гость, так что ему можно все.

— История достаточно проста, — начала Беркана, совсем не смущаясь тем, что члены фелага услышат её. — Мои родители собирались пожениться, когда мама была беременна мною. Но гадалка предрекла, что другая женщина, живущая неподалеку, родит моему отцу сына, а от моей мамы у него будет дочь. И он решил разорвать все связи. Мама говорила, что он предлагал взять меня в свой дом и даже вместе с ней, но она отказалась. А, может, он и не предлагал, просто мама так мне рассказывала. Я не знаю.

— Понятно, — кивнул Локи. — Ты восхищаешься им?

— Я его видела раза три в жизни, наверное, — Беркана помотала головой, отгоняя дурные воспоминания, — я совсем его не знаю, мы чужие друг другу.

— Печально слышать мне признания твои. Ведь каждый, кто живет здесь, за собой оставил след страданий и тоски. Здесь нет счастливых, нету и безвинных, есть лишь предатели, изгои и лгуны. Кого толкнула зависть на убийство, кого подвел один бокал вина. Убил кто мать, кто веру, кто собрата. А кто-то, может, жизни не лишал невинных, лишь потери боль пережить не смог — ушел от мира. Он счастие надеялся найти в судьбе иной — но поиски напрасны.

Локи, затаив дыхание, следил за меняющимися выражениями лиц собеседников. Ивар и Хагалар остались непроницаемы, а вот остальные… Раиду готов броситься на естественника, Беркана закрыла лицо руками и сделала вид, что вернулась к бумагам. Локи внимательно посмотрел на вечно что-то читающего ученого. Если кто из пятерки по-настоящему опасен, так это он.