Локи все-таки будет судить асгардский суд?

- Я сама… – начала было Сиф, но осеклась. На людях они вели себя прилично. Всегда. Тор быстро исполнил просьбу и вернулся за героем дня.

- Позволь мне помочь тебе, – произнес он почтительно. Он был уверен, что Гринольв и сам в состоянии вскарабкаться на скалы, но сколько это займет времени.

- Окажи любезность, – процедил полководец сквозь зубы. Он тяжело дышал, но на нем не было ни единой царапины. Мгновение спустя он уже стоял наверху. Маги убрали щит. Толпа расступилась, безмолвно ожидая речи победителя.

- Я не ранен. Великан рухнул в Бездну, – всё, что успел сказать Гринольв, прежде чем его слова потонули в ликовании.

- Отец! – Тор с трудом протиснулся к родителям – они уходили в сторону столицы в окружении стражи и слуг, ведущих под уздцы царственных лошадей. Поединок закончился, у царской четы больше не было причин развлекать народ своим присутствием.

- Отец, мой друг пал в бездну.

- Я знаю, – Один замедлил шаг, но не выказал никакого участия.

- Я должен его спасти. Я немедленно отправляюсь на поиски.

- С ним все в порядке, – меланхолично возразил Один. – Локи выжил в Бездне. Хагалар выжил в Бездне, а твой друг и вовсе бессмертен.

- Я должен вернуть его на Землю, в Мидгард! – заявил Тор, не заметив, как тяжело отцу стоять. – Я обещал ему безопасность. Что я скажу нашим общим друзьям?

- Ничего не скажешь, – Один мановением руки отпустил сопровождающих. Теперь он стоял напротив Тора, опираясь на руку жены и всем видом выражая недовольство. – Ты ничего не скажешь, потому что друзей в Мидгарде у тебя больше нет. На твоих руках кровь или жизнь одного из них, ты больше не посмеешь спуститься в мир людей. Асгард на пороге войны, а мой наследник, будущий царь, вместо того чтобы заботиться о благополучии собственного мира, играет в игрушки. Ты – асгардец, а не человек. Но ты давно забыл об этом. Люди подобны козам, гуляющим по пастбищу, лишь пока того желаем мы. Ты забыл о своем истинном предназначении, Тор. Счастье, что подвиг Гринольва вернул тебя в семью.

Не дожидаясь дальнейших возражений или бунта, Один направился к столице, увлекая за собой супругу, которая ни словом, ни жестом не дала понять, что думает о столь суровой отповеди. Тор так и остался стоять, хватая ртом воздух, не замечая парящих над ним воронов. С его глаз спала пелена – всё, о чем он мечтал столько месяцев, рассыпалось в прах. Брат и друзья были молчаливыми свидетелями уничтожения внутреннего мира наследника. Как неприятно расставаться с иллюзиями!

- Гринольв не мог выплыть из течения самостоятельно. Ему помогли наши маги. Бой был нечестным, – начал было Тор, но никто не ответил. Он обернулся. Они стояли за ним. Друзья и брат всегда стояли за ним, признавая его лидерство, но сейчас они молча укоряли его. И это тихое предательство стало последней каплей.

- Вы что, на стороне Всеотца? – удивленно переспросил Тор.

Никто не ответил. Свита хранила гробовое молчание, а толпа асов поздравляла Гринольва и готовилась праздновать. Праздновать нечестную победу, фактически убийство. Никогда бы Тор не подумал, что сородичи способны на подобную низость. Он силился найти в друзьях поддержку и понимание, но каждый отводил взгляд. Тогда Тор раскрутил молот и полетел в сторону остатков Радужного Моста. Он надеялся получить там ответы. Всевидящий Хеймдаль видел все, он и расскажет правду.

Всевидящий Хеймдаль действительно видел всё, да в этот раз никакие особые навыки не требовались. Он еще утром лично приладил к мосту волшебную веревку, которая мгновенно обхватывала аса, а для прочих существ оставалась скользкой, словно смазанная жиром. К ней и устремился Гринольв, как только туман скрыл его от посторонних глаз. Великан же в одиночку боролся с течением и упустил момент, когда еще можно было нырнуть поглубже, попасть в обычную воду и выплыть. Теперь он падал, падал далеко в Бездну, в бесконечность, куда Хеймдаль не мог заглянуть. Там жили читаури или сам Танос, а, может, прекрасные девы, вроде той, что наведывалась к младшему царевичу.

Пути богов неисповедимы, но кое-что в книгах написано прямо: ни один живой смертный не коснется Радужного Моста. Старший царевич нарушил правило, установленное далекими предками, и судьба отплатила ему сполна. Его возлюбленную не стерпели придворные, а его друг оскорбил Локи. Хеймдаль и сам был бы рад оскорбить Локи и лучше как-нибудь побольнее, но он был асом и почти членом царской семьи – ему можно, людям – нет. А еще ему можно самому отвязать веревку – пусть падает всё в ту же Бездну. Авось кому-нибудь пригодится.