Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Небольшая делегация поселения во главе с человеком прибыла к началу состязания, когда самые нетерпеливые уже шумели, разгоряченные долгим ожиданием. Фригг тепло обняла сына, кивнула Хагалару и сдержано поприветствовала переводчицу человека. Вместе с Локи, не успевавшем отвечать на многочисленные приветствия заинтересованных, она заняла самые высокие ступени подле Одина и Тора. Царская семья снова вместе, а Хагалар с отверженной поселенкой дают последние наставления человеку. Тор порывался спуститься, чтобы пожелать другу удачи, но Один не позволил. Где это видано, чтобы асгардский наследник прилюдно желал удачи человеку в состязании с асом?

Зрители перешептывались, делали ставки, кто выйдет на поле боя: Гринольв или его фюльгья – раз уж сам Тор считает человека непобедимым. С кем не справится обычный ас, того одолеет дух-хранитель, особенно если примет облик животного. Да и в женском воплощении фюльгьи не занимать силы.

Обычно асы безоговорочно верили сыну Одина, но сейчас сомневались в хвалебных одах, которые он пел своему другу. Мидгардец лишен даже крупицы магического дара и не может быть оборотнем, а в человеческом обличье ничтожен.

Наконец, на поле, огороженное непробиваемым магическим куполом, вышел Гринольв собственной персоной, но в таком виде, что женщины потупили взоры от смущения, а мужчины неодобрительно загундели: одежды именитого полководца не только не соответствовали канонам поединка, но и нарушали всякие приличия. Голову он не защитил ни рогатым шлемом, ни шляпой, пренебрег доспехами, копьем и саксом и снял все отличительные знаки главы армии Асгарда – даже синий плащ. Место крепких сапог заняли совсем ни на что негодные сандалии, не защищающие ступни даже от острых выступов лавовых полей. Зрители осматривали лучшего воина мира богов с большим удивлением, неодобрительно качая головами. Уж не лишился ли рассудка тот, кто спал несколько тысяч зим? Не менее дико на него уставился человек, едва оторвавшийся от губ поселенки: неслыханная дерзость – целовать дочь высшего народа! Только появление Гринольва спасло его от неодобрительных криков толпы. Растерянный человек вышел на импровизированную арену и не нашел ничего лучшего, чем обратиться к Гринольву с речью:

- Извини, но ты понимаешь, что сейчас случится? Я превращусь в огромного монстра, который будет крушить всё вокруг, а ты совсем не защищен. Я могу случайно убить тебя.

- Яви свою истинную суть, пока я не убил тебя первым, – раздался такой злобный рык, что зрители, к которым он не относился, отпрянули назад, спотыкаясь о ступени.

- Нет, подожди, мы так не договаривались! – человек повернулся спиной к Гринольву и обратился к Одину, стоящему на самом верху. Он сложил руки рупором, отчего стал выглядеть забавнее прежнего:

- Ваше величество, я думал, у нас дружеский поединок, а не убийство.

- Дружеский-дружеский, – послышался голос снизу, и все взоры обратились на Хагалара. – Никто никого не убьет. Могу поклясться. Правда, мой царь?

Один ограничился мрачным кивком. Фригг переводила раздраженный взгляд с одного старца на другого. Нашли, где отношения выяснять – будто специально делают всё, чтобы в народе поползли нелицеприятные слухи. Как дети малые!

- Ну ладно, хорошо, как скажете, – человек вздохнул. – Но, правда, парень, тебе бы все же одеться. Я, конечно, понимаю…

Он поперхнулся словами, столкнувшись с искаженным яростью лицом Гринольва. Ярость была обычным состоянием великого полководца, но человек этого не знал, поэтому выпустил наружу зверя из чувства самосохранения.

Асы ахнули при виде преображения в огромного зеленого монстра. Такого урода не рождал ни один мир Иггдрасиля, и даже тролли не шли с ним ни в какое сравнение. Ростом он был с етуна или этина, но шире в плечах, с горой мускулов на жилистых зеленых руках. Интеллектом не блистал, о чем свидетельствовала непропорционально маленькая голова, сохранившая искаженные черты человека.

- Какое интересное преображение, – прокомментировал Один себе под нос, но Фригг услышала, а также почувствовала, что супруг опирается на ее руку. Ему тяжело стоять, но он не мог себя позволить сесть на ступени. Царица не придала большого значения его слабости, она вместе со всеми наблюдала, как гигантская зеленая махина носится по арене, совершает громадные прыжки и всеми силами пытается раздавить Гринольва, а тот уворачивается, прячется за камнями и ныряет в ямы в самый последний момент. Не было ни борьбы, ни драки, лишь игра в кошки-мышки, недостойная воина, но ни у кого не поворачивался язык обвинить Гринольва в трусости. Зеленый монстр выглядел непобедимым, что подтвердили маги после сканирования обезображенного тела: одолеть его силой не было никакой возможности, – но у Гринольва на любой случай припасена какая-нибудь изощренная хитрость.

Царевичи не скрывали интереса к битве, жадно ловя каждое движение бойцов. Монстр успел раздробить большие камни, но так ни разу и не достал прыткого соперника, который, несмотря на возраст, выделывал такие кульбиты, которым завидовала его молодая жена, стоящая на первых ступенях.