Логово

Леди Ангтелл. Как обезьяны. К счастью, здесь Генриетта. Ей лучше всего удаются последние ходы, когда мы играем в лимерики или анаграммы. В прошлый раз, когда мы играли, все давно уже закончили, и вдруг выясняется, что бедная Герда даже не приступала. Она даже не поняла во что, собственно, мы играем! Ведь это ужасно, Мидж, не правда ли?

Мидж. Не знаю, почему еще к вам приезжают гости. Вы же всех замучили умственной работой, сложными играми и вашей уникальной манерой разговаривать, Люси!

Леди Ангтелл. Я полагаю, мы все должны постараться. (Встает, подходит к столику, берет пепельницу.) В тот раз она выглядела такой несообразительной, что мне ее стало жалко. Джон так на нее рассердился. (Подходит к камину.) Спасибо Генриетте, в тот раз она всех нас просто выручила. (Ставит пепельницу на каминную полку, возвращается в центр сцены.) Она подошла к Герде и попросила ее рассказать, как вязать пуловер, который был на ней. Честно говоря, чудовищная вещь, ядовито-зеленого цвета, с маленькими дурацкими помпончиками. Словом, полный ужас. Но Герда тут же просияла и потом весь вечер ходила счастливая. А хуже всего то, что Генриетта действительно связала себе пуловер.

Мидж. Такой же ужасный?

Леди Ангтелл. Просто чудовищный. Но… На Генриетте он выглядит просто очаровательно. Именно это я и имею в виду, когда говорю, что мир — очень и очень печальное зрелище, и никто не знает почему…

Мидж. Ох, дорогая, не надо грустить. Давайте лучше готовиться к уик-энду.

Леди Ангтелл садится на софу.

Честно говоря, мне кажется, беспокоиться совершенно не о чем. Если вы умеете заводить игры и сохранять непринужденность, разговаривая с Гердой, то какие могут быть проблемы? Во всяком случае, если возникнет что-то непредвиденное, Генриетта всегда придет на помощь.

Леди Ангтелл. Да, все было бы просто прекрасно, если бы только не приехал Эдвард.

Мидж (замирая при этом имени). Эдвард? (Встает, подходит к камину.) Да, конечно. Что случилось, что вы пригласили его в этот уик-энд?

Леди Ангтелл. Я не приглашала его. Просто он прислал телеграмму, в которой спрашивал, нельзя ли ему приехать. Ты же знаешь, какой Эдвард щепетильный. Если ему ответить “нет”, он в жизни больше ни о чем не попросит снова. Такой уж у него характер.

Мидж. Да, это так.

Леди Ангтелл. Дорогой Эдвард! Если бы только Генриетта догадалась выйти за него замуж!

Мидж оборачивается и смотрит на леди Ангтелл.

Она и в самом деле увлечена им. Если бы им только удалось остаться одним весь этот уик-энд, без этих Кристоу! Видишь ли, Джон так отрицательно действует на Эдварда. Джон так много добился в жизни, и Эдвард ничем не может похвастать. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?

Мидж кивает.

Но я предчувствую, что в этот раз все сложится ужасно. (Берет со стола “Дейли график”.)

Слева входит дворецкий Гаджен. Во всех отношениях он — образец дворецкого.

Гаджен (объявляя). Мистер Эдвард.

Слева входит Эдвард Ангтелл. Это высокий стройный мужчина, в возрасте между тридцатью пятью и сорока пятью годами, с легкой походкой, приветливой улыбкой и застенчивыми манерами. Он из тех, кого называют “книжный червь”. Носит, хотя и с большой небрежностью, отлично сшитый твидовый костюм. Гаджен уходит.

Леди Ангтелл (вставая и направляясь к Эдварду). Эдвард. (Целует его.) Мы как раз говорили, как будет замечательно, если ты приедешь.

Эдвард. Люси, как любезно с вашей стороны, что вы позволили мне приехать. (Поворачивается к Мидж, с радостью, удивленно.) О Боже, да это же малышка Мидж! (Оживленно разговаривает с Мидж, с подчеркнутой важностью, как говорят с ребенком.) Ты так повзрослела!

Мидж (с едва заметной едкостью). Да, я изрядно повзрослела.

Эдвард. Да, надо полагать. Я даже и не заметил, как это произошло.

Мидж. Еще бы.

Эдвард. В Ансвике, как ты видишь, время совершенно остановилось.

Леди Ангтелл резко встает, кладет газету на кофейный столик, переходит к столу для напитков, берет с него книгу и ставит ее на полку.