Люси в облаках

– Нет, продолжай, – умоляю я, но Нейтан смущается и отрицательно качает головой. Присаживаюсь на кровать и бросаю на него полный сожаления взгляд. Нейтан смеется. Боже, как сексуально он выглядит здесь, на кровати, подвернув под себя длинную ногу, чтобы сподручнее было держать гитару.

– Ричард сегодня с нами? – спрашиваю я, от души надеясь, что ответ будет отрицательным.

– Не-а, отправляется гулять с Элли, – заговорщически подмигивает Нейтан.

– Да неужели? – Какое счастье, что у его соседей по дому другие планы! – То есть эти двое наконец вместе?

– Ага, – смеется Нейтан. – Давай, пойдем.

* * *

Кладбище выглядит восхитительно: ветхие гробницы тянутся вдоль каменистых дорожек, все вокруг обвивает цепкий плющ. Мы всматриваемся в мокрые после дождя деревья и видим бесчисленные надгробия. Время их не пощадило. Жуть.

Рука Нейтана задевает мою, когда мы карабкаемся наверх по крутому склону, и приходится сосредоточиться, чтобы за нее не ухватиться. Все было бы нормально, будь здесь Ричард или Джеймс. Но я одна, а бороться с соблазном так тяжело…

– С тобой все хорошо? – спрашивает Нейтан. – Ты как-то притихла.

– Ага, – приглушенно отвечаю я и пытаюсь отвлечься на большого каменного льва, покоящегося на вершине одной из гробниц.

В конце концов мы возвращаемся на холм в Хайгейт, собираясь где-нибудь перекусить. Включаю телефон и вижу новое сообщение на голосовой почте. Наверняка от Джеймса. Но нет, это мама с просьбой срочно ей перезвонить.

Она отвечает с первого гудка.

– Люси…

– Что стряслось?

– У меня плохие новости.

– Что?.. – Я не решаюсь продолжить.

– Люси… твой папа умер.

– Не Терри? – Дыхание перехватывает, и Нейтан резко оглядывается на меня.

– Нет-нет, – частит мама, – с Терри все в порядке. Твой биологический папа.

– Что произошло? – Я тяжело опускаюсь на парковую скамейку.

Мой отец, так и не покинувший Манчестер, жил и умер алкоголиком. Соседи вызвали полицию, когда вонь от разлагающегося тела вышла за пределы квартиры. Труп пролежал неделю, прежде чем они взломали дверь и нашли его. Полиция не знала, кому звонить, так как у отца не осталось близких родственников. В итоге они отыскали ту, что была его женой двадцать лет назад. Мою маму.

Странные ощущения. Непохоже, что мне грустно. И плакать не хочется. Я чувствую себя каким-то образом оторванной от происходящего.

Сижу, смотрю вниз с холма на одно из почти облетевших деревьев и задаюсь вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем упадет следующий лист.

Пять секунд…

Двадцать секунд…

Следующему понадобились целых тридцать две секунды.

– Люси… – робко зовет Нейтан. Он опускается рядом и берет меня за руку, и я позволяю ему это.

Двадцать две секунды…

– Люси, – делает он новую попытку, – поговори со мной.

Не могу смотреть на Нейтана. Просто продолжаю пялиться вниз, на деревья. Воображение рисует образ отца, мертвого и похороненного в одной из могил, на которые мы только что смотрели.

«Джо Маккарти… любимому отцу…»

Я не хотела встречаться с ним. Не сейчас, может, вообще никогда. Но это был мой собственный выбор. Теперь я его лишилась и оказалась почему-то выбита из колеи.

– Я должна поехать на похороны, – бесцветным голосом сообщаю я.

– Конечно, разумеется.

– Надо позвонить Джеймсу.

Нейтан отпускает руку, и я набираю Джеймса. Он не берет трубку. Я сбрасываю и пробую снова. Голосовая почта. Вот теперь я начинаю плакать.

Нейтан обнимает меня и крепко держит, пока я рыдаю на его теплом плече. Я придвигаюсь, чтобы оказаться ближе, но ничего не выходит – мы сидим на скамейке бок о бок. Такое разочарование.

– Пойдем, – мягко произносит Нейтан. – Я отвезу тебя домой.

Я не хочу, чтобы он меня отпускал, но мое желание остается невыполненным.

Нейтан находит место для стоянки перед домом и отстегивает ремень безопасности. Я остаюсь в машине.

– Люси? – Он подходит к пассажирской двери, открывает ее и берет меня за руку, чтобы помочь выйти. И не отпускает все три лестничных пролета. На самом верху он вытаскивает у меня сумку, находит ключи и отпирает дверь.

В квартире тихо. Джеймс, наверное, еще с Зои.

Так я и сижу, пока Нейтан заваривает чай. Странно: диск «Дневника Бриджит Джонс» лежит на полке для DVD вверх ногами. Потом взгляд цепляется за круглый отпечаток на журнальном столике: или я, или Джеймс явно забыли использовать подставку под горячее.

Нейтан ставит передо мной чашку. Опускается рядом, и моя ладонь снова оказывается у него в руках.

– Люси, я за тебя волнуюсь. Позволишь мне снова набрать Джеймса?

Я медленно киваю.

Он вынимает телефон из сумки и нажимает на повторный вызов. Спустя какое-то время сбрасывает звонок и пробует снова.

– Не беспокойся, – говорю я. – Все в порядке. Он вернется, когда вернется.

Нейтан смотрит с явным облегчением, услышав от меня хоть слово, и спрашивает:

– Когда похороны?

– Во вторник.

– Ого, так быстро.

– Он умер три недели назад. Они пытались отыскать его семью. – Все мной сказанное – как про чужого человека.

– Это в Манчестере? Джеймс с тобой поедет?

Я утвердительно киваю на оба вопроса.