Люси в облаках

Руки посинели от холода, и я жалею, что не взяла с собой перчатки. Морозный воздух обжигает ноздри, так что приходится дышать через рот, выдыхая белые клубы пара. Начинаю думать, что пешая прогулка была не такой уж и хорошей затеей. Оглядываюсь по сторонам в поисках такси, но вокруг нет ни одного. Над зданием из красного кирпича пролетает самолет, поднимаясь все выше в небо. Внезапно накатывает отчаяние.

Интересно, дома ли Джеймс? Зависит от того, назначено ли у него утреннее совещание. В каком-то смысле хочу, чтобы он уже ушел, дав мне время собраться с мыслями. Не уверена, что готова с ним встретиться. Или поговорить. Стоило бы позвонить ему и сказать, что прилетела, хотя я еще даже не включила телефон после посадки.

Тут же приходит на ум, что Нейтан мог оставить мне сообщение. Останавливаюсь и, притопывая ногой в нетерпении, жду с минуту, пока оператор не извещает меня об одном оставленном голосовом сообщении. Но это просто Джеймс торопит меня домой, чтобы увидеться до ухода на работу. В расстроенных чувствах убираю мобильник в сумку.

И вот наконец я на Мэрилебон-роуд. Жду у кромки тротуара, пока поток машин не замирает, перехожу дорогу, огибаю станцию метро и иду к Дорсет-сквер. Тот всегда красиво выглядит, даже зимой, с голыми стволами, а летом он и вовсе божественен: весь в раскидистых деревьях и живых изгородях, везде зеленая трава и парковые скамейки. Но, к сожалению, он частный, и у нас нет ключей. Вспоминаю, как Джеймс привел меня сюда прошлым летом.

Мы только купили квартиру, и оба были так счастливы наконец получить свое жилье после долгих лет мыканья по съемным углам. Даже несмотря на то, что родители Джеймса серьезно помогли деньгами, да и Терри с мамой выдали мне средств с моего счета, все равно казалось, что квартира только наша. Всего лишь маленькая захламленная двушка, но мы мечтали превратить ее в семейное гнездышко. Мы оформили сделку в среду, и хотя до выходных еще не успели окончательно переехать, решили взять спальники и переночевать там вместе. Было чертовски неудобно спать на полу без матрасов, но мы отлично провели ночь – хихикали и пили красное вино. В тот уик-энд стояла замечательная погода. Ясная июльская суббота с прохладным ветерком. Квартира была завалена коробками, и мы замучались таскать их на третий этаж по лестнице. Я предложила Джеймсу сбегать вниз и купить чего-нибудь в местном супермаркете. Он ушел и словно сквозь землю провалился. И только я начала обижаться, что негодяй отлынивает от работы, он позвонил и попросил спуститься. Джеймс говорил так самодовольно, что я решила, будто ему повстречался кто-то из друзей, но когда вышла на улицу и огляделась, его нигде не было видно. Мобильный снова зазвонил, и Джеймс попросил подойти к скверу. Я обнаружила проказника, со шкодливой физиономией стоящего за черным ограждением.

– Джеймс, туда нельзя! Это частная собственность!

– Все в порядке, они меня пустили, – указал он на молодую пару, играющую с ребенком в другом конце сквера.

Джеймс организовал пикник на траве. Он даже захватил с собой плед и бутылку игристого вина.

Сейчас я смотрю на этот маленький сквер, где из-под земли робко пробиваются крохотные белые подснежники, и улыбаюсь, вспоминая, каким романтичным был тогда мой возлюбленный. Но меланхолия снова ядом просачивается в душу, и от улыбки не остается и следа.

Не хочу быть здесь. Я хочу в милый сердцу Сидней. В жаркие объятия Нейтана. С трудом сдерживая щемящую боль в груди, пересекаю дорогу в направлении нашей улицы.

Руки уже промерзли до костей, и я совсем замучилась. Наконец подходя к дому, не могу смириться с мыслью, что придется переть чемодан до квартиры по лестнице. И тут открывается входная дверь.

– Люси! – вылетает из подъезда Джеймс. – Какая удача! Я как раз уходил. – Он заключает меня в жаркие объятия. – Не знал точно, в котором часу ты вернешься. Получила мое сообщение?

– Ага… Я спешила, как могла.

– Ты закоченела, – причитает он, растирая мои руки. – Постой, дай я затащу наверх твой багаж.

– Я просто шла пешком от Паддингтона! – не выдерживаю я, внезапно почувствовав, как отчаянно хочу, чтобы меня пожалели.

– О, малышка, да ты, наверное, без сил!

Джеймс вкатывает чемодан в подъезд и волочит по серому грязному ковру, заваленному кипами рекламных листовок. Я тащусь следом, отрешенно глядя на своего с иголочки одетого парня.

Джеймс открывает замок и толкает дверь правым плечом, придерживая ее, пока я вхожу. Мы оба запыхались. Потом он крепко обнимает меня, на несколько секунд плотно прижимая к себе. Дыхание постепенно восстанавливается. Накатывает странное чувство, будто я неверна Нейтану.

Наконец Джеймс отстраняется и осматривает меня изучающим взглядом. Такой стильный в сшитом на заказ черном костюме, белоснежной рубашке и галстуке в темно-синюю и бирюзовую полоски.

– Ты изменился, – говорю я.

– Это из-за стрижки, – улыбается он.

– А, правда…

Замечаю, что его песочного цвета волосы стали немного короче. И не такие растрепанные.

– Боже мой, выглядишь измученной, – отмечает он. – В самолете хоть поспала?